Николай Уваров - Вологодчина в русском фольклоре

Славну Вологду оглядел же он, втору Москву,

Как тогда-то подходил ко царёву-то большому кабаку, -

А у царёва-то у большого славна кабаку,

Тут ведь много-то стояло голи кабацькою,

Вот кабацькой-то ведь голи было, посадьскою.

Подошол к йима Арсёнышко поздоровалсе:

«Уж вы здравствуйте, ребятушка, голь кабацькая,

Голь кабацькая, ребятушка, посадьская!

Каково же вы, ребятушка, поживаете?

Каково ваше, ребятушка, здоровьице?»

Отвечала тут ведь голь же вот кабацькая:

«Как здоровье нашо всё же у всех – здоровыя;

Голь кабацька-та больни не бываем, мало же».

«У вас болят ли всё головушки с похмельица?»

«А цему болеть головушкам, как не пьём вина?

Нас теперя-то, голь кабацькую, смотрять весьма

А и смотрят-то нас теперь, везде преследуют,

Как с того же всё со самого со времени,

Как подокрали-то у нас же всё втору Москву».

Рассказали-то тогда же голь кабацькая,

Как како пало во второй Москвы ограбленьицо:

«Вот не мы же всё ограбили втору Москву -

Как на нас-то всё вони же всё ведь думают».

«Как вы хочите, ребята, выпить-то зелена вина?

Вы пойдёмте-тко, ребята, в большой кабак-от,

Угошшу-то вас, пойдёмте, зеленым вином!»

Заходил-то тут Варсёнушко в большой кабак-от,

Попросил-то тут Арсёнышко у кабацького,

У того ли всё у младого человальничка,

Чтобы отпустить ему гон всё же зелена вина,

Зелена же от вина да пива пьяного.

Он расчитывалсе с целовальницьком золотой казной, -

Огледелсе на его молодой человальничёк,

Ничего гон не сказал да так спустил его.

Напилась тут вся ведь та вот голь кабацькая,

Вот кабацька голь ведь вся же всё посадьская,

Йим ведь дал-то всё Горсёнушко золотой казны,

Золотой казны ведь и дал же на пропитаньицо.

Как ведь сам Орсёнушко ушол куда оприютитьсе,

Ночевать бы шол да где ему ночку тёмную,

Он нашол, нашол ведь скоро всё отдох себе,

Ночевать нашол себе скоро ночку тёмную,

У вдовы-то он ведь и стал же на постой тогда.

Скоро, скоро-то прошла весть по всей Вологды, по славну городу,

Что пришол какой-то мужик, будто деревеньской он,

Надавал-то он ведь и золота голи-то кабацькою,

Он накупил-то ведь и много-то зелена вина,

Накупили голи тут же пива пьяного,

Он немного-то сам ведь пил да всё ведь голь поил.

Тут ведь стали они голь-ту вот доспрашивать;

Отвечала тогда голь-та вот кабацькая:

«Мы не знаем, как его же именём зовут,

Мы не знаем, как звеличают-то по отечесьву».

«Как скажите-тко, скажите, голь кабацькая,

Как куда ушол ведь и вашой-от знакомой-от?»

Долго не сказывала ведь как голь же всё кабацькая;

Их ведь грозно-то ведь и стали тут выспрашивать, -

Тут сказали-то тогда же голь кабацькая.

Приходили тут ведь старшие-то Вологды,

Находили-то Гарсёнышка у вдовы, его,

Забирали-то Гарсёнышка, увели его,

Засадили-то его же в тёмну темницю,

Засадили его же за замоцьки-ти тяжолые,

А и как за ту ли всё за стражу-ту за старую,

А и как сидел у нас Арсёнушко, засажон же был.

А и вот узнала-то, услышала его родна матушка,

А и затужила-то вона, слёзно заплакала,

А и вот слегла сама же матушка в постелёчку,

А и вот в постелёчку слегла она от горести.

А и как сидел у нас Гарсёнышко в тёмной темнице,

А и засажон был, сидел он три неделецьки.

А когда засадили-то Гарсёнышку в тёмну темницю,

А и заключили его в злодеечку заключебную,

А и вот писали когда ведь скоро грамотку ведь скорописчету

А и господину-ту царю Ивану-то Васильёвичу,

А и росписали всё про славну про Вологду про город-от,

А и про его-то росписали про втору Москву:

«Вот ограбили, ограбили втору Москву,

А твои деньги-ти, ведь и кладом которы были во храм были положоны,

А и они тоже были украдены, унесёны же. А не могли найти воров, да кто украл деньги,

А как сечас мы поймали вора-разбойницька,

А и как того ли всё ночного-то подорожницька,

А и как мужика-то поймали, деревеншшину,

А и засадили мы его же в тёмну темницу, -

А и без тибя-то, государь царь Иван Васильёвич,

А мы не знаем, какой смертью казнить виновника».

А и отписал-то скоро царь Иван Васильёвич:

«Э и не казните, не рубите без меня его,

А я хочу-то, царь, да сам же повидать его,

А повидать-то я его, поговорить же с ним».

А и как сидел, сидел Арсёнушко неделёчку, -

А всего времени-то вышло целой месець тут, -

А не золочёная карета тут проехала,

А и как проехал-то, приехал государь наш царь,