Артур Кангин - ОстанкиНО

Испуганно сбежал по трапу, в ночном шалмане прикупил жестянку сайры и шесть самого дешевого «Жигулевского».

На яхте заперся в капитанской рубке.

От непривычки чуть не поранился, открывая консервную банку.

Сайра с просроченным сроком показалась сказочно вкусной. Блевотное пиво восхитительным. Сразу забрало. Покрепче элитного виски.

Алеша положил локти на карту мира, подпёр голову и зарыдал по-бабьи ручьисто, навзрыд.

Эх, кабы отмотать всё назад! К хрущевской хибаре, к рыжим тараканам, к мечте о блистательной яхте.

– У вас там всё хорошо, хозяин? – робко постучал в дверь кок, баскетбольного роста негр.

– Пшол вон! – сквозь зубы произнёс Алексей.

«Женьку что ли вызвать?» – подумал он. Достал платиновый мобильник и стал щелкать по нему мокрым от слёз большим пальцем.

– Ага! Богатство счастья не приносит. Мы вот с тобой три копейки получаем, зато счастливы. Родине служим! Этого охранника не трогать. Он уже и так жизнью наказан. Вернемся опять к нашим баранам, то есть продюсерам. Они – вся соль, вся закваска Останкино. Тут, именно тут собака зарыта, чует мое генеральское сердце. Приглядись к сволочам!

Это телевизионное шоу продюсер Аркадий Гулыгин придумал вместе со своей дочкой, Настенькой. Именно семнадцатилетняя Настя подсказала суть.

– Понимаешь, папочка, – Настенька крепко обнимала отца нежной ручкой с трогательным детским маникюром, – игрокам дается всё. Деньги, билеты на транспорт, свобода. Они едут, летят в любую точку мира. А мы наблюдаем за ними. Интересно?

Аркадий Гулыгин зевнул:

– Старо! Таких реалити-шоу миллионы.

– Ты не дослушал, папочка, – Настенька душистой ладошкой закрывала папин рот. – А потом появляется Огненная Лиса.

– Что еще за лиса? Бред!

– Не бред. Она подобие смерти с косой. Но та бабушка безнадежно устарела. А это современная модификация. Смерть в алом балахоне, отороченном лисьим хвостом.

– Дурочка! – блаженно сеялся Гулыгин. – Начиталась сказок. И что же твоя смерть делает?

Настенька выпучивала глазки:

– Она убивает.

– Косой?

– Из револьвера.

– Понарошку?

– На самом деле.

– Глупишь! – Аркадий Гулыгин встал, до хруста расправил плечи. – Папочку в тюрьму посадят.

– Ладно, убивать будут понарошку. Только зрители об этом не догадаются.

Идея реалити-шоу «Огненная Лиса» встретила бурное одобрение руководства канала.

– А кого награждать-то будем? – грохотал генеральный продюсер, Прохор Рылов.

– Того, – вкрадчиво объяснял Аркадий Гулыгин, – кто продержится семь дней. Всего неделю.

– Если все продержатся? – Рылов стучал толстыми пальцами по полировке стола.

– Из живых останется только один, – щурился Аркадий Гулыгин. – Остальных Лиса положит из револьвера.

– Отлично! – генпродюсер подошел к зеркальному бару, плеснул коньячка. – А гонорар победителю положим царский. Полмиллиона доларей. Как думаешь? Нет, зачем?! Миллион! Если ошарашивать, так ошарашивать.

– Оттянемся от души.

– Сам-то оттянуться не хочешь?

– Настенька, дочурка моя, советует.

– Правильно делает. Умница. Кстати, познакомь меня с ней. Люблю умных людей.

– Она еще маленькая. Семнадцать!

– В гору пойдет… Тем более, с богатым папочкой. Победителем Лисы станешь ты.

– Я?

– А кто же? А гонорар разделим пополам. По-братски. Давай чокнемся за успех нашей лисички. Лисы-Патрикеевны.

Старт назначили на воскресенье. Добровольцы на участие в «Огненной Лисе» на Королева, 12 выстраивались тысячами. Шутка ли, миллион баксов!

Отобрали самых молодых, сексапильных. Среди Аркадий Гулыгин чувствовал себя аксакалом. 44 года, всё-таки.

Каждому дали подъемные, по пять тысяч доларей, и пожелали счастливой дороги. И за каждым двинулась автономная творческая группа. Оператор, осветитель, звукорежиссер, ассистент.

Конечно, эта группа слегка мешала, путалась под ногами. Но надо было научиться ее не замечать.

Куда же двинуть Аркадию Гулыгину? Решил в Барселону. С туманной юности мечтал оттянуться на испанской фиесте.

И вот он в Испании. Пьет из бурдюка молодое вино. По-братски делит обед с молодым матадором Родриго Санчес Ферейра. А ночью сливается в огненной любовной схватке с обаятельной и слегка развращенной путанкой, Кармен.

Погода стояла благодатная. «Бабье лето». Хотелось просто кричать от беспричинного счастья.

Ближе к вечеру на узенькой улочке мелькнул алый наряд смертоносной Лисы. И походка лисички показалась Аркадию очень знакомой. Но он не придал этому ровно никакого значения.