Александр Шляпин - Максимовна и гуманоиды

В виду отсутствия самобытных деревенских актеров, Машке пришлось совмещать многие должности. Как настоящий режиссер и актер в одном лице, она, приняв облик Снегурочки, расхаживала по сцене в поисках образа. Узнать в ней старуху, которая еще пару недель тому назад купила себе гроб, было невозможно. А деревенский люд мало беспокоило исчезновение взбалмошной старухи.

Краснопахарьский колхозный инженер Колька Крюков по кличке «Крюк», влюбился в Машку с первого взгляда. Забросив все дела, он через страсть, так проникся к современной культуре, что буквально за десять дней выбился в ведущие актеры сельского театра. Не сводя глаз со Снегурочки, Крюк вживался в роль «Деда Мороза», по «Станиславскому» —даже «сопли» не смотря на плюсовую температуру в помещении, по непонятной причине замерзали в его носу, превращаясь в настоящие сосульки. Его сердце, словно граната, рвалось от любви и этот факт вызывал в нем необыкновенную работоспособность.

Желание покорить сердце Балалайкиной было таким страстным, что он выкладывался на сцене до последней капли силы. Крюку было уже двадцать пять, и он не мог упустить возможность построить с новенькой отношения. Словно влюблённый Ромео, Крюков держал Максимовну в поле своего зрения, чтобы вовремя пресечь попытки деревенских воздыхателей покуситься на её плоть.

Максимовна, к Николаю еще с младенчества прониклась материнской любовью. С его бабушкой, они всю жизнь были закадычными подругами. Ну не могла Максимовна представить себя в роли воздыхательницы с человеком, который был моложе её на шестьдесят лет.

Но в тайных закромах её сердца, где—то предательски тлел уголек любви и надежды, что все изменится и придет весна, и она решится и пригласит Крюкова на сеновал. Спрятавшись за занавесом девка, сквозь щель наблюдала за Николаем, считая своим долгом, дать ему правильный вектор его культурного развития. Крюков даже не заметил, как злой «Купидон» после первой же репетиции, тайно подкрался и влепил ему промеж лопаток каленую «стрелу» любви. Пронзив сердце насквозь, она застряла в груди, и ныла, и ныла, выворачивая его душу наизнанку.

– Дедушка Мороз, Дедушка Мороз, выходи! – говорила по тексту Максимовна. Колька театрально кряхтел, раздвигал занавес деревенского театра, и постукивая посохом, и топая старинными валенками, выползал на сцену.

– Вот и я, ваш Дед Мороз, я подарки всем принес… Шел я снежными полями! Шел оврагами, лесами, чтобы в этот час прийти, радость в дом ваш принести!!!

Максимовна нагибалась, клянясь в пояс Деду Морозу, и продолжала дальше:

– Здравствуй, здравствуй, Дед Мороз, от чего твой красен нос? Борода твоя седа? Ты откуда? Ты куда?

– К вам, друзья, мой путь лежал! К вам на лыжах я бежал! На оленях я скакал! Ох, как внученька, устал! – говорил Колька и, скрючив физиономию, хватался за спину, будто в то мгновение его били по спине совковой лопатой.

Максимовна засовывала тетрадь с текстом под мышку. Достав из – за занавеса стул, она поставила его деду морозу под зад, и сказала:

– Ты, дедуля, посиди! Да на нас, ты, погляди! Будем мы сейчас плясать, тебя будем забавлять!

В это время, когда Максимовна репетировала новогодний вечер, пришельцы, по прибору вычислив место положения «нубирита», стояли под окнами клуба в надежде захватить амулет вселенской власти.

Они царапали когтями, дули горячим дыханием на промёрзшие стекла и всматривались вовнутрь, стараясь отыскать среди театрального реквизита хранительницу «нубирита».

Ближе к полуночи, когда самогонка уже текла рекой, в клуб стал подтягиваться костюмированный деревенский люд. Кто тянул с собой бутылку мутной сивухи, кто соленых огурцов, а кто и шмат ароматного сала с чесноком и перцем.

Молодежь, нарядившись в костюмы ряженых, с нетерпением ждала начала карнавального дефиле.

Когда все было готово, грянула новогодняя музыка. На сцене, в лучах софитов переливаясь и искрясь стразами от Сваровски, блесками и импортным люрексом, появилась статная девушка с ногами, растущими из подмышек Балалайкина. Весь зал, восхищенно посвистывая, дружно рукоплескал.

– Добрый вечер вам друзья, вас поздравить рада я – декламировала она со сцены, улыбаясь односельчанам.– С новым годом поздравляю! Счастья, радости желаю!

Сквозь проталину в замерзшем стекле пришельцы опознали Максимовну, рассчитав на нубирийском компьютере эффект её омоложения и вычислив математическую модель образа. Внешний вид Машки и фотографии полученной «нубирийцами» методом анализа совпадал с её внешностью на сто процентов.