Александръ Дунаенко - Публицистический интим

Потому что нужно поддерживать и размножать популяцию тех, кто всего более способен к размножению. Кто лезет вон из кожи при всяком удобном случае, чтобы размножиться. Это – бабник.

Небабник – совершенно другая субстанция. Это в семье рабочая пчела. Он приносит домой зарплату, копает грядки в огороде, встаёт по ночам к детской кроватке, чтобы сунуть ребёнку бутылочку с молочной смесью или поменять памперс.

Конечно, небабник тоже нужен. На нём всё держится. И это понимает любое государство, которое за крепкую семью.

Но семье не нужны конфликты.

Если каждый третий ребёнок не будет похож на того, которого первые два называют папой, то в ячейке общества может возникнуть определённое напряжение.

Но природа – она же мудрая. Она кругом всему живому старается помогать.

И, раз уж возвела она бабника в свои любимчики, то уж и о последствиях, конечно же, подумала.

Для этого она и создала телегонию.

Есть ошибочное мнение, что телегония просто создаёт убедительное научное объяснение, алиби для женщины, у которой вместо ожидаемого, к примеру, Иванушки, вдруг родится малыш Мандела.

Мол, любила девушка пять лет назад Манделу, оставил он в её психике неизгладимый след первого чувства – вот тебе и последствия. Через пять лет произошло «восстановление из образа».

Но это всё – единичные случаи. Такое волшебство, как телегония предназначено для разрешения более серьёзных проблем.

Это ж, представляете, сколько случалось бы конфликтов в семьях, если бы каждый небабник, каждая рабочая пчела вдруг начала сомневаться в своём отцовстве?.. Кругом стали бы возникать бунты. Бессмысленные и беспощадные. Они же – хоть и рабочие пчёлы, эти небабники, но они же не дураки!..

И вот тут-то и всем нам на помощь приходит эта чудесная загадка Природы – телегония.

Женщины – натуры впечатлительные.

Но далеко не всегда образ возможного отца – это первая любовь. Или даже – самая сильная в прошлом. Сердцу девы нет закона. И даже она сама не может знать, что в подкорке её сознания, души отпечаталось для того, чтобы впоследствии родить.

И чаще всего – это всё-таки мужчина, с которым женщина свою жизнь связывает. Это его образ становится основным, базовым. И потом – куда бы и с кем посторонним женщина ни оступилась – всё равно все дети похожи на него, на мужа. Единственного. Любимого. Это уже работает телегония. Для этого она и нужна.

А совсем не для того, чтобы сгладить некоторую неловкость девушки, которая ожидала Ванечку, а тут, непонятно почему, родился Чан-Кай-Ши…

На технику, которая выходит с конвейера, дают срок гарантии. Смартфон – один год. Мультиварка – полгода. Чугунок – на всю жизнь.

Гарантийный срок даётся на случай выявления неисправностей, которые могут возникнуть в процессе эксплуатации прибора.

И тогда в мастерской часы или электрочайник починят, подправят, и они могут работать дальше. Иногда – до полного износа.

У человека то же самое.

Ему даётся тело с организмом.

И есть определённый отрезок времени, когда этот сложный прибор может работать нормально. Воспроизводить себе подобных. Добывать средства к существованию. Ну, допустим, где-то до пятидесяти лет.

В этот период могут наблюдаться сбои.

То заколет в боку. То простуда, кашель. То – перелом косточки.

В течение гарантийного срока в своём большинстве всё это успешно лечится в гарантийных мастерских – поликлиниках, больницах. Воспаление лёгких – двадцать один день. Перелом – сколько тебе лет – столько и гипс. Запор – клизма, пурген. В лечение по гарантии входит и аппендицит. Воспалившийся хвостик удаляют – и живи дальше.

В течение человеческого гарантийного срока организм в целом здоров. Нормальное зрение, слух. Подвижность суставов.

А вот после…

Наступает такой момент, когда врач – он же мастер по ремонту организма, говорит, что новую болячку вылечить уже невозможно. Что – вот вам таблетки, пейте их пожизненно. Организм не может уже себя излечивать ни с помощью таблеток – ни – хирургов.

Истёк срок гарантии.

И остаётся только ждать…

Пример Беларуси показал: всё можно задавить жандармами. Сколько бы ни собирались, сколько бы ни протестовали – придут «сознательные граждане» с дубинками, загонят сапогами в автозаки – и конец всем выступлениям.

Пока как-нибудь сверху… Кто-нибудь…

Когда пауки у себя в банке…

В истории, конечно, останутся и семеро, которые вышли на Красную площадь против танков в Чехословакии, убитые Немцов и Политковская, недоотравленный Навальный.