Вадим Мальцев: Момент истины в прямом эфире

– Холмс, но ведь в голову тех, кто сейчас привёз мешок уже ничего и не вложишь – только жрать, ржать и балдеть!

– Вот именно, Ватсон!

2018 г.

К рассказу «Мозги на помойке или 452 градуса по Цельсию». Фото автора.

Бывает, что не повезёт в жизни, и начинает человек верить во всякую ерунду, придавая смысл всему, что не имеет к нему никакого отношения.

Те, кто покрепче – помаются дурью маленько, плюнут на это дело, включат голову – и всё, человек вернулся в мир потрёпанным, но исцелившимся, готовым к выполнению ответственного задания.

Хуже тем, кто слабее. Их легко убедить в чём угодно, поэтому такие люди – просто находка для шарлатанов всех мастей. Продать им никчёмный товар – не проблема, но совсем плохо, если человек попадёт в какую-нибудь секту, из которой выбраться, сохранив рассудок, дано лишь немногим.

Стасика Чесоткина нельзя было причислить ни к тем, ни к другим – скорее, он занимал промежуточную позицию, что тоже никуда не годится. Вот сами подумайте, что может быть хорошего в том, когда ты вляпался по самые уши в очередную ерунду? За такое на тебя можно смело вешать ярлык «слабого». Но то, что несмотря на все передряги, ты всё-таки выбираешься из ямы, даёт тебе право претендовать на звание «сильного».

Чесоткин неоднократно попадал в различные передряги. То ли физиономия у него обладала неведомым магнетизмом, то ли ещё что, но мошенники так и вились вокруг, норовя откусить кусочек от его стойкого, но доверчивого тела.

Очередная история приключилась, когда наш герой меньше всего ожидал пакостей.

– Стасик, пока! – огорошила его жена, – я ухожу к Мочалкину. Он и зарабатывает больше, да и лямур у меня с ним уже не первый месяц.

– Лика, ты совсем? Как давно это случилось? – удивился Чесоткин.

– Уже целый год. Я и не скрывала от тебя, только ты вечно витаешь в облаках, ничего не замечаешь. Я думала, что ты – мужик. Догадаешься сам, напьёшься и уйдёшь, гордо хлопнув дверью, а заодно и меня избавишь от объяснений, но ты тупой, как… как этот горшок, – выдала Лика и указала на цветочную вазу.

«Ничего себе подарочек! – подумал Стасик, – а может это даже к лучшему – пусть валит. Баба она скандальная, ленивая, да и вообще – секонд хенд, но привыкла строить из себя хрустальную туфельку.

Правда, вслух для порядка сказал:

– Дорогая, а как же я? Вспомни минуты, проведённые вместе, вспомни, как мы собирали цветы в полях и целовались при Луне. А однажды мы поехали на море и там…

– Да пошёл ты! Кстати, на море я тебе тоже наставила рога, с Рахимом. Так что гуляй, олень ветвистый! – огрызнулась Лика, быстро собрала вещи и вытолкнула его из дома.

«Вот угораздило! – подумал Стасик, – но жить то ведь надо, и не на улице. А пойду я к маме, буду у неё век свой коротать».

– Во всём виноваты звёзды! – вынесла свой вердикт мама, когда выслушала его историю. – Я тебя родила тринадцатого, да ещё и в пятницу. По гороскопу ты – козерог. Вот и не удивляйся, что вечно попадаешь в переделки. А теперь у тебя и рога выросли – козерог, он и есть козерог.

– А Лика тогда как? – попытался сопротивляться Стасик, – она ведь тоже тринадцатого родилась.

– Твоя Лика – рак, потому и изменяет тебе с каждым встречным.

«Так вот в чём дело, – подумал Стасик, – теперь, буду согласовывать свои действия со звёздами. Они никогда не ошибаются».

Вскоре дела у него наладились, трудовые успехи достигли максимума, начальство хвалило, а разведёнки строили ему глазки, как бы обещая повысить ветвистость рогов на несколько процентов. А всё почему? Да потому, что он не начинал ни одного дела, не испросив совета служителей зодиакального зверинца, благо в телеящике или ещё какой газетёнке их пруд пруди.

– Стасик, – говорили ему одни, – опомнись! Сейчас двадцать первый век, пусть и самое начало. Как грамотный человек ты должен знать, что звёзды не оказывают на тебя никакого влияния.

– Чесоткин, – советовали другие, – знай же, у тебя есть своя звезда, и там, на небесной тверди, она управляет каждым твоим шагом.

– А ну вас всех! – отмахивался он от советчиков и включал телевизор.

Однажды он смотрел свою любимую телепередачу. Ведущая, пышная дамочка средних лет, уставилась на него с экрана томным влажным взглядом и тихо предрекла: