Наталья Волохина - Да какой там Апокалипсис

А вот почему. Фильм в кинотеатре шел всегда один и тот же. ВСЕГДА. Вы скажете, так не бывает, это – фантастика. Вот и нет. Для большей достоверности замечу, что место действия, декорации или костюмы менялись раз в 50-100 лет, сюжет – никогда. Но сейчас не об этом.

Однажды во время сеанса случилось чудо, та самая фантастика. Когда полумертвого парня коренастый бугай ударил в очередной раз, один зритель не выдержал, вскочил с места и сиганул прямо в кадр. Да-да, по-настоящему. И вломил негодяю по самое не хочу. С тех пор сюжет фильма изменился и лет сто шел со спасением робкого студента отважным защитником.

Тут снова чрезвычайное происшествие. Кинотеатр, видать, был необычный. Не успел злодей новобранцу врезать, как он развернулся и так отоварил «домкома», что вся химия с географией у того из головы напрочь вылетела, а спасителю и дела никакого не осталось, кроме как с бравым студентом дружить.

Пара столетий без недоразумений пролетела, прежде чем новая, вовсе несуразная история случилась. На вечернем сеансе, когда зал битком набит, вскочил какой-то мужичок и на помощь злодею в самый экран ломанулся. Но тут еще один подорвался и за студента встрял. Что началось! Женская половина зала кричит, мужики в кинокартину кинулись и дерутся там, как полоумные, а кому места в кадре не хватило, в зале машутся. Полицейские подтянулись до кучи и администрация кинотеатра по кабинетам не отсиживалась. С улицы народ на шум сбегаться стал. Хорошо, фильм кончился, а то бы не только кресла порушили, но и кинобудку разнесли. Мебель, кстати, в ближайшие двести лет ставить не собираются. Всё равно по новому сценарию фильм массовой дракой кончается.

Один немолодой художник уважал традиции. Сильно уважал. И была у него на этой почве мечта – возродить традицию с портретами на демонстрацию ходить. Однажды решился: «Человек я пожилой, может, помру скоро, а мечта останется неисполненной. Терять мне, кроме мизерных накоплений, нечего, так что, была не была».

Снял он все денежки со сберкнижки, кое-что в ломбард снес, купил краски, холст, рейки. Смастерил подрамники и, как любовник младой, с нетерпением приступил. Приступил, да призадумался. А кого ж писать – то? Раньше на «парадных» портретах члены политбюро красовались, а сейчас члены чего увековечивать? Деятелей государственных, не иначе. Целый вечер изучал он фотографии в газетах, Интернете, но не складывалось у творца, не находилось лиц вдохновляющих. Прежние, хоть и «замороженные» были, но там суровость или целеустремленность, идейность писали, а тут хитрость, дурковатость, жадность зоркий глаз художника отмечал. Кто ж с такими мордами на парад пойдет, а обманывать дядька не привык. От огорчения и усталости в груди закололо, кинулся он было за валидолом, да плюнул, в сердцах налил стопку водки и выпил. Посидел, повздыхал, выпил вторую, третью и взялся за работу.

Через месяц неустанных трудов портреты были готовы. Тут, как раз, и праздник всенародный подоспел, День чего-то, который вместо 7-го ноября. Вышел он на улицу, и удачно вышел, прямо возле его дома люди с красными бантами толпятся, на парад, видно, собрались. Художник и предложил им традиции возродить, с портретами пройти. Народ обрадовался, поддержал, давай, говорит, неси. Ну, и принёс…

Били его, слова разные приговаривали. Из цензурных: «Ты что, гад, издеваешься, над идеалами нашими куражишься?! Думаешь, мы карикатуры твои понесём? Да тебя самого вперед ногами скорей понесут».

И понесли. Не выдержало побоев немолодое тело. А как же портреты? Которые не порвали, не потоптали, молодые бойкие ребята собрали и отнесли куда-то. Правда, пока не на демонстрацию. Но, лиха беда начала, глядишь, и сбудется мечта художника, поплывут над головами демонстрантов парадные портреты не членов, но деятелей.

Один матерщинник не верил в чудеса. Назовем его хоть Петр, хоть Василий. Больше всего он не верил в исполнение желаний. И вот как-то выпивал хоть Петр – хоть Василий с одним интеллигентом. Парень оказался хороший, ничего, что с двумя дипломами, компанейский и на выпивку крепкий. Только на аффирмациях повернутый малость. У каждого свой бзик. Кто за столом о бабах, кто о работе, некоторые о евреях, а этот об аффирмации, даже интересно.

– Ты пойми, Петр, главное, верить. И помни, Василий, самое важное – четко сформулировать своё желание. Иначе исполнится точь-в-точь, а ты чего-то не додумал.