Борис Седых - Море на двоих. Записки подводника

Я проживаю в двухкомнатных апартаментах. Нас там пять офицеров. Три женатика, к одному жена еще не приехала. Постоянно в квартире находятся только наши вещи да Таня с Катюхой. Обе беременные.

Вспоминаю, как полгода назад впервые увидел Катюху на автовокзале. Она стояла рядом с чемоданами с маленькой сумочкой в руках. Человек из иного мира, заброшенный неведомой силой прямо с небес в самое пекло грешной земли. Сейчас она уже на шестом месяце, и у неё невероятно огромный живот. Не представляю, как эти домашние девочки здесь выживают.

Больше всех не повезло Тане. Мишка Гришьян попал в экипаж к Полякову. Его с первого дня посадили без схода. За полгода пару раз отпросился в гидрографию, чтобы заскочить по дороге к жене. Его там прессуют конкретно. В сравнении с его началом службы, мне следует только прыгать от радости, хлопая в ладоши.

К тому же лодка Полякова до автономки из морей не вылезала. Теперь Тане недолго осталось ждать, уже скоро вернутся и сдадут корабль. В отпуск собираются в Ленинград, хотя могут и остаться. У Тани тяжело проходит беременность. Я как-то раз пришёл домой, а у неё температура под сорок. Она была очень напугана, еле уговорил отвести в больницу. Оказалось, почки застудила, пиелонефрит. У нас же кроватей нет, спят на матрасах, прямо на полу. Меня в больнице приняли за потенциального отца и обругали за то, что поставил под угрозу жизнь ребёнка, надо было скорую вызывать, а я и не знал, что она существует в посёлке. Теперь мне известно, что главный человеческий орган – это почки, как у женщин, так и у мужчин. За ними нужно следить всегда.

Сначала две недели Таня пролежала с почками, потом её положили на сохранение. Оказывается, и роддом есть в посёлке. Мы по очереди её навещаем. Бедная, ждёт не дождётся своего Мишку.

Таня с Катей у нас под опекой свободных от вахты лейтенантов. Посёлок Тихоокеанский похож на огромный детский сад. Идешь, а круго́м рассыпаны маленькие дети, со всех сторон бегут к тебе разноцветные шарики и кричат: «Папа, папа». Мы же все одинаково выглядим в форме. Смешно, а у матерей слёзы наворачиваются.

Особенно весело под Новый год. Поскольку у каждого экипажа свой Дед Мороз и Снегурочка, в предновогодней суматохе наш маленький посёлок просто кишит слегка подвыпившими сказочными персонажами, спешащими навстречу друг другу – успеть до наступления ночи передать подарки детворе. Это же целая детская трагедия, если кому долгожданный подарок не достанется. В Тихасе дети ещё верят в Деда Мороза.

С отпуском мне не повезло. Экипаж Шалимова только принял корабль, поэтому впереди опять полный круг. Сначала отработки задач в море, а затем – боевая служба. Получится две автономки подряд. Завидую чёрной завистью Петрову. Ему сначала грозило двадцать суток профотдыха старшим в санатории с матросами, но потом вспомнили о провинившемся КГСе (ракетчик, командир группы старта) Серёге. Теперь у штурмана впереди девяносто суток отпуска с семьёй. Лучший период в жизни офицера, не считая переподготовки в учебном центре.

Пока все новости.

Береги себя. Люблю. Целую. Твой сын».

В очередном выходе в море у Андрея неожиданно развилась непонятно откуда появившаяся пневмония, вызвавшая отёк лёгких. Корабельный доктор спасти жизнь молодому офицеру не смог. Светлая память Андрею Иванову, штурману из ВВМУ им. Фрунзе, навсегда оставшегося лейтенантом.

Все лейтенанты пережили трудный период становления как офицеры. У каждого на корабле был свой Маркель, которому останемся благодарными на всю жизнь. Ну а главным нашим учителем было Море.

У Борисова началась рутина с частыми выходами в Баренцево море. Неожиданно ввели ГЭУ (главную энергетическую установку, проще говоря, реактор), НКСО-72 (навигационный комплекс), пошли прибрежным маршрутом в город Полярный в Пала губу для докового осмотра перед автономкой. Лейтенант Борисов выходил из штурманской рубки только поесть и пописать. Пары часов сна на лежанке с ватниками, укрывшись штурманской канадкой, более чем достаточно для молодого организма.

Доковый осмотр состоялся быстро. А тут незадача – дан приказ размагничиваться. Молодой лейтенант знал, что это полный ад. На стажировке, вместе с будущим командиром его крейсера Юрием Петровичем, когда тот был ещё старпомом в экипаже Ржанова, постиг сие затейливое ремесло в полной мере. Заедались плюшками от повара киргиза, очень вкусно, до тошноты.

В первый день после докования в Полярном встали на бочки в Пала губе, привязались накрепко. Привычка – в Гремихе постоянно задувает. А здесь погода потрясающая, полный штиль, полярная ночь, зима и морозно. Небесная твердь усеяна сине-белыми звёздами, Луна озаряет акваторию и подводный крейсер. Запорошивший ракетную палубу снег хрустит под тапочками, как в деревне у бабушки. Звёзды может лицезреть только штурманёнок, другие геройские члены… экипажа «К-279» заняты битвой. Под команду: «И, ррррраз!» – тащат со всем усердием кабель! Для чего? Чтобы размагнитить корабль. Обычными человеческими ручками тянут жилу толщиной с детородный орган жеребца. Необходимо весь стальной огурец, аккуратно покрытый резиновыми матами, обвить кабелями поперёк.