Борис Викторов: Без грифа «Секретно». Записки военного прокурора

Фальсификаторы держат ответ.В ноябре 1953 года в военном трибунале Западно-Сибирского военного округа рассматривалось необычное дело, которое возникло под влиянием сообщения об аресте Берии.

Как только известие об аресте Берии дошло до села Тундрихи, расположенного на обширных равнинных просторах Алтайского края, группа колхозников составила коллективное письмо Первому секретарю ЦК КПСС Никите Сергеевичу Хрущеву следующего содержания:

«Мы одобряем решение Пленума ЦК об исключении Берии из партии. Нам, сибирякам, хорошо известно, сколько невинных людей он сослал в Сибирь. Вы справедливо поступили, что арестовали «большого» Берию. Теперь просим арестовать нашего «районного Берию».

Колхозники просили разобраться с осуждением председателя колхоза Федора Ивановича Таскаева, хорошего организатора и человека, бывшего офицера-фронтовика, и, учитывая его невиновность, просили выпустить из тюрьмы, — «очень он нужен в колхозе». Районный начальник МГБ Н. Ф. Гоманков упек его в тюрьму только за невыполнение указаний, «когда, что и где сеять».

В аппарате ЦК КПСС письмо колхозников взяли на контроль. Прокуратуре СССР было поручено проверить обоснованность осуждения председателя колхоза им. М. В. Фрунзе Ф. И. Таскаева и арест его по инициативе начальника — Залесского райотдела МГБ Н. Ф. Гоманкова.

После смерти Сталина и ареста Берии к подобным письмам стали относиться иначе. Их не списывали в архив без всякого реагирования, как это делалось раньше.

Произведенным новым дополнительным расследованием по делу Ф. И. Таскаева установлено, что обвинительные материалы в отношении его о вредительстве и проведении им антисоветской агитации сфальсифицированы начальником Залесского райотдела МГБ Гоманковым и оперативным уполномоченным того же отдела Жульдиковым.

На основе ложных материалов и по показаниям четырех свидетелей, принужденных угрозами к даче ложных показаний, Таскаев был неправильно осужден за контрреволюционные преступления к длительному сроку лишения свободы.

Подтвердилось, что Н. Ф. Гоманков, уполномоченный районного комитета партии по Залесскому сельсовету и колхозу, не зная особенностей сельскохозяйственного производства, давал указания, наносящие ущерб производству. Это вызвало протесты со стороны колхозников и председателя колхоза Таскаева. Создалась острая конфликтная ситуация, относительно которой в краевой газете появилась статья корреспондента. В ней были оценены действия и поступки Гоманкова как плохого уполномоченного.

Гоманков возненавидел Таскаева и приказал своему подчиненному оперативному уполномоченному Жульдикову собирать материалы на него как на контрреволюционера. Следствием установлено, что Гоманков, отдавая такое приказание, заявил: «Если сейчас не арестуем, кончится уборка и будет поздно».

Материалы дополнительного расследования позволили внести в установленном порядке предложение о пересмотре Верховным Судом РСФСР дела Ф. И. Таскаева и об отмене вынесенного в отношении него приговора за отсутствием состава преступления с немедленным освобождением из-под стражи. Одновременно было возбуждено дело на тех, кто сфальсифицировал обвинительные материалы на Таскаева.

Поскольку речь шла об офицерах органов государственной безопасности, расследованием дела занялась Военная прокуратура. Было установлено, что Гоманков и Жульдиков, злоупотребляя служебным положением, занимались фальсификацией обвинительных материалов на честных, невиновных граждан, за что и были преданы суду военного трибунала.

Дело принял к производству военный трибунал Западно-Сибирского военного округа, а я, как военный прокурор округа, поддерживал государственное обвинение в суде.

Дело было рассмотрено в открытом судебном заседании с присутствием на процессе большого числа сотрудников Алтайского управления (к этому времени преобразованного из МГБ в МВД).

Обосновав доказанность виновности Гоманкова и Жульдикова в совершении преступлений — фальсификации обвинительных материалов не только в отношении Таскаева, но и Жукова, Филатова, Астахова и Хромина, что привело к необоснованному осуждению их к длительному незаслуженному пребыванию в местах лишения свободы, я в обвинительной речи обратил внимание суда и присутствующих на важное общественно-политическое значение этого судебного процесса.