Сергей Чугунов - Дар случайный. Поэтические произведения разных лет

Тебе вчера звонил, да помешал,
ты что-то, там, на кухне колдовала,
а я ввязался и совсем некстати…

Я в трубку перепугано дышал
и лепетал, коверкая слова,
что кругом колдовская голова
пошла…
…и позабылись все заклятья —
и колдовство, увы, не получилось…

В надежде набираю номер твой,
но телефон гудит, не отвечает…
Я не пойму, что это означает…
И диск кручу, кручу, кручу…
Зачем?
Ведь я опять, бесспорно, помешаю,
ни колдовству, чему-нибудь ещё…
в твоё веселье-…
…зелье
скуки подмешаю,
а может хуже – чем-то разозлю…

Быть может мне забыть твой номер?
Зачем мне быть всегда помехой?
Но заглушить ни в силах сердца стук,
я с детства страсть питаю к колдовству…

Колдуй, колдуй…
Я позже загляну —
испить я жажду колдовского зелья…
И коль не мил тебе – спокойно отрави —
уж лучше яд, чем скука да безделье!

Почто меня не научили видеть?

(О чём вы это? – Бога не гневите,
Бог – не Микишка – вдарит в чистом виде)

Ходить учили, говорить, молчать…

(Кто на уста в горячке наложил печать?
На кухоньке обижено под нос бурчать…)

Да по слогам читать слова простые…

(Подписывайтесь тут, граждáне понятые…
посля «казнить» не забывайте запятые)

Да буковки в тетрадке выводить…

(А не учили с мыслию блудить?
Ещё не ясно, кто кого «итить»)

Почто меня не научили думать?

(Лапшу стряхни, печеньки полно хрупать?
Что в голове? Мыслишек мелких суводь…)

Учили помнить, легче забывать…

(Так в строчку прётся рифма «…мать»…
Два действия «делить» да «отнимать»)

Учили жить, любить и ненавидеть…

(Нет похоти до времени обидеть…
И «чувственный» для «чел» плохой эпитет)

Учили петь, но чаще подпевать…

(Движения просты, распахнута кровать,
«иметь» совсем не в рифму с «флиртовать»)

Почто меня не научили делать?

(Природа видно обалдела,
Вам сил дала – не выдала надела…)

Учили строить, а потом ломать…

(Пожалуйтесь ещё на клушу-мать,
стремящуюся ваш запал сломать)

Боятся сильных, выезжать на слабых…

(О, сколь чудес в стране орлов двухглавых:
и мужики в развратных бабах,
и шаурма в пите, коты в люля-кебабах)

Да не пошло ученье, видно, впрок…

(Тут: или слишком сложный был урок,
иль слишком ложный был пророк)

Я вижу то, что видеть мне не должно…

(Не потому ли боги так безбожны,
не потому ль итоги так ничтожны?)

Я думаю всё то, что говорю…

(А всем правдивость по… по фонарю,
никто не скажет вам «благодарю»)

Я делаю, как мне диктует совесть…

(Ещё одна печальна повесть,
то ни поэзия, ни проза – просто помесь)

Знать потому и неучем слыву…

(И слёзы так и льются… Но к «реву»
одна лишь рифма есть, уймись поэт, «живу»)

Я могу не дышать
минут пять;
трое суток не пить;
суток восемь не спать…
Я без солнца могу обойтись;
без лазурного моря;
без ясного неба…
Без ритмических строк проживу;
без сладкогласных мелодий;
без убивающей правды;
без потом пропахшего хлеба…
Я могу…
…если надо,
не плакать,
не думать,
не видеть,
не слышать…
…и даже не жить!

Но никто…
ни за что:
не приручит меня;
не научит меня:
по тебе не скучать…
без тебя не грустить…
…позабыть
о тебе…
…и тебя разлюбить!

Я боюсь стать железной повязкой
для твоих удивлённо распахнутых глаз…
Если ты улыбнёшься с холодной усмешкою —
станет пыткой любой мною прожитый час.