Вера Благовещенская - Бенедикт Питерский

Разделила руками фарш и положила в мисочку первым слоем. Сердечки нарезала тар-тар и положила вторым. Минуту вспоминала, где в этом доме терка, пока мыла огурец и срезала с него шкурку. Потерла мелко, как любит Беня, чтобы кусочки не ощущались на клыках, но чувствовалось присутствие огурца в блюде. Перемешала три слоя, аккуратно, вилочкой, до однородной массы и подала.

Счастье накрыло кота. Два прекрасных события объединились этим утром: огурец действительно не попался на клык, а через пять часов самолет должен был вернуть меня в Москву. Мама включила чайник и достала блинчики, чтобы разогреть на сковородке, как любит папа: с хрустящей корочкой и с теплой мягкой начинкой внутри. Но тут Бенедикт вспомнил, что Вера тоже любит с хрустящей корочкой, теплой начинкой и тоже блинчики. Испортить такое утро! И кому? Коту с пропиской по улице Камышовая.

Встал папа и поблагодарил Бенедикта за то, что сегодня тот решил прыгнуть на маму. Беня записал папу в должники.

Я зашла на кухню, когда за накрытым столом уже сидели родители и кот. Над чаем поднимался пар, на сковородке шкварчала моя порция блинчиков. Мама хотела положить мне их на тарелку, но Беня преградил ей путь и дал понять, что я сама в состоянии это сделать. С тарелкой, полной теплых блинов, я хотела присесть на единственный свободный стул, но на него тут же запрыгнул кот. Мама сказала: «Беня, ну как не стыдно, дай Верочке позавтракать, и она сразу уедет». Кот решил, что можно пожертвовать небольшим количеством продуктового запаса ради такого, и спрыгнул со стула.

Фермерская густая сметанка, да на блинчик, да побольше, да так, чтобы из нее айсберг получился. Обожаю. Вообще у мамы люблю все, что она готовит. Там всегда щедро, с добавками и без диет. Айсберг знатный получился, решил Бенедикт и прихлопнул вершину из сметаны на моей тарелке правой лапой.

«Вера, не бурчи, – смеялся папа – Он просто помог тебе размазать».

Бенедикт вычеркнул папу из списка должников, слизывая сметану с лапы.

Мне пришлось убрать верхний слой фермерского продукта, не без сожаления, конечно.

Про вкус сметаны ничего не скажу, потому как айсберг, который красовался на моих блинах несколько минут назад, был последней ее порцией. Конечно, на дне банки что-то еще оставалось, но это было для Бени. Ибо в нашей семье все делится на всех и обделять кого-то неправильно, особенно кота.

«Какое удовольствие облизывать сметанную лапу, да еще и не из твоей тарелки. Уже не лезет, но я все равно впихну», – размышлял Бенедикт Питерский.

Говорят, что коты редко выражают эмоции и по их мордам сложно понять, что они думают в данный момент. С уверенностью могу сказать, что я видела кошачью улыбку. Она украсила Бенедикта, когда я, взяв за ручку чемодан, побрела к лифту. И если бы он мог, то сказал: «Такси внизу, обниматься не будем». А если бы он еще и писать умел, то по прилете в Москву я бы получила сообщение: «Надеюсь, ты долетела и возвращаться не собираешься. Я тебя не жду, новой встрече рад не буду. Асталависта, человечишко».

Погладить себя перед дорогой Бенедикт не позволил, чтобы мне не было мучительно больно с ним расставаться. Спасибо, Беня, так приятно, когда заботятся о твоих чувствах. И спасибо, что разбудил меня до будильника. Ты так рьяно лупил свою лошадь для отработки коротких ударов, что не оставил мне выбора. Не проснуться у меня бы не получилось. А твой отработанный хук правой по моему лбу окончательно меня поднял. Благодаря тебе у меня образовался лишний час, и я еще раз проверила вещи, паспорт и билеты. Прости, что ты плохо спал этой ночью. Мама говорила, ты ворочался во сне, перебирал лапами и что-то говорил в полголоса. Наверное, ты тревожился, чтобы я не опоздала на самолет.

Как-то стыдно об этом рассказывать, но раз Бенедикт Питерский не постеснялся такое вытворить, то и я не буду молчать.

Два дня, что я была у родителей, он не упускал момент напомнить, что во мне нет ничего святого, раз я приперлась нервировать кота. Два дня он не пускал меня в спальню, за стол и в туалет – перекрывал собой все стратегически важные объекты в квартире по улице Камышовая. На третий день, перед самым отъездом Беня показал, что бывает с теми, кто игнорирует его послание «Никого нет дома».

Я уже оделась, уложила голову, сделала лицо, и мы с родителями решили выпить еще по одной кружечке чая, до такси оставалось минут двадцать. Беня сидел напротив и, по-моему, пересчитывал, сколько кружек чая и сколько конфет входило в мой понаехавший организм напоследок. Потом он неожиданно для всех отлучился.