Вячеслав Злобин-Алтайский - Провинциальная богема. Сборник прозы

Иногда она всматривалась в опухшие губы покойника и вспоминала о том, что этот мертвый, обезображенный смертью человек ее любил! Он любил, а она не знала, что это такое. Что есть любовь? Это было неведамое и не испытанное ею чувство. Ему нравилось унижение и покорность – потеря своей сущности. Человек превращается в нечто, похожее на пластилин. Лепи из него что хочешь, бей как хочешь, а он будет ползти за тобой по жизни, радуясь твоим забавам над ним, и благодарить тебя за то, что ты есть Идол его слабости, символ его чистой любви…

По лесу двигалась траурная процессия. Тридцать человек шуршали подошвами по сухой мягкой земле, разгребая в стороны увядшую, пожелтевшую хвою. Величественные сосны раздвинулись вдоль дороги, принимая в объятия своих корней очередного усопшего. Меж их стволов нашли приют сотни таких же бывших людей, как Иван. На память об их земном существовании остались надгробные плиты, деревянные почерневшие кресты да покосившиеся ветхие ограды.

Красный с черными рюхами гроб плыл, как по реке ладья, к последней своей пристани, где суждено было Ивану кануть в Лету. Все понимали, что это заключительный реверанс прошедшей жизни от грешного и безмолвного тела и в ужасе мысленно примеряли это мгновение и к своим исходам…

Солнце скрывали тучи. Кладбище дышало на людей промозглым, холодным ветром, они ежились и вздыхали, словно на них обрушилась поздняя ноябрьская осень. Казалось, сама прохлада эта была мрачной. Однако лето еще было в разгаре.

Анна шла в этой процессии первой за гробом и сосредоточенно смотрела на раскосый, зловещий крест, выбитый на могильной плите, которая лежала на борту грузовой машины впереди гроба, покачиваясь на волнах кривой колеи и побрякивая. Анна боялась обернуться, не желая встретиться глазами с ненавистным деверем. Он шел в двух метрах от нее, и она спиной ощущала жгучее прикосновение его сверлящего взгляда. Эта дорога, казалось, тянулась бесконечно, и этот тяжелый взгляд, словно могильная плита, что брякала в машине, давил на ее хрупкие плечи, становилось невыносимо и жутко.

Когда представитель предприятия, где трудился Иван, произносил речь о невосполнимой утрате, Анна равнодушно смотрела на лысую голову выступавшего. Ей стало мерещиться, что голова эта, будто череп, клацала челюстью, и шум потустороннего мира разлетался из нее по всему лесу…

Когда последний кусок дерна уложили на могилу, Анна снова ощутила на себе грозный взгляд Петра. Она не смогла выдержать его внутреннюю силу – отчаянно зарыдала, и слезы у ней полились впервые…

Анна проснулась встревоженная и уставшая. За окном брезжил рассвет. Утренний полумрак успокаивал, однако тяжелое чувство, порожденное сновидением, не исчезало. Тело ее налилось свинцовой тяжестью, ноги тянуло от кончиков пальцев ноющей струной. Она лежала с открытыми глазами и пыталась разгадать тайну страшного сна. Происходившие там события касались ее непосредственно и с долей издевки. Она видела их, как участница, как тайный свидетель этого потустороннего процесса. Объяснить такое было невозможно. Хотелось отрешиться от этой иллюзорности, но что-то значительное и важное скрывалось за подобным наваждением.

Как относиться ко сну, она не знала, как не ведает это никто. Что означают сновидения? Лишь гадалки толкуют их и в меру своих способностей сочиняют различные сонники, придумывая нелепые советы.

Этот источник фантазий похож на отражение действительности возбужденным сознанием. Наверное, сновидения – тайный взгляд в неведомый мир, за черту разума и жизни. А может, это результат воспаленного воображения – предвестника страшных событий? Но для Анны было очевидно, что она воочию видела происходящее за роковой чертой, которая разделяет два измерения человеческого существования…

Она работала продавщицей. В тот день Анна чувствовала себя за прилавком невыспавшейся, обессиленной. Отпуская покупателям продукты, она с трудом ориентировалась в весе, ценах, отвечала невпопад. Все валилось из рук. Она не могла собраться, привести себя в порядок. Многие знали ее, но сразу не узнавали и списывали это на постигшее ее горе. Хотя известно было всем о ее равнодушном отношении к Ивану, но как судить? Чужая душа – потемки…

С очередью мало-помалу справилась. Наступила передышка.

И вдруг появился Петр.

Он стоял в торговом зале, как скала, закрывая собой дневной свет, падающий из окна, а его могучая тень легла на прилавок темным пятном. Неподвижные глаза сурово и прямо смотрели не просто в бледное лицо Анны, а, казалось, проникали в глубины ее сознания.