Максим Сычев - Стажировка

…Вечером того же дня, комната в общежитии Саратовского Юридического Института. Прикончить остатки нашего коньячного запаса собралась довольно теплая компания. По центру стола сидит, разумеется, Боб.

– А вы знаете, кто такой младший лейтенант медицинской службы? – Федор загадочно поднимает над головой вилку с куском тушенки, – Практически то же самое, что маршал французской королевской гвардии, только круче!

Мужчины уважительно кивают головами, девочки восторженно хлопают в ладоши.

– А теперь поговорим об искусстве, – Боб мастерски замахивает рюмку коньяка, филигранно оттопырив мизинец. Вслед за коньяком отправляется тушенка. Вскоре он заснул.

А мне, как обычно, не до сна. Лучшая ученица факультета, мечта всех мальчиков курса, спортсменка, комсомолка и просто красавица, уперевшись в парапет набережной Волги, периодически постанывая, увлеченно рассказывает историю становления города Саратов. Рассказывает, судя по всему, рыбкам. Ибо я сзади. Интересно, а она когда-нибудь молчит? Вот стоны становятся чаще, а реплики отрывистыми и у меня возникает ощущение, что сейчас она выгнется в дугу, потом повернётся и скажет: «Студент Лисичкина доклад закончила». Слава богу, не сказала, а полезла целоваться. Все-таки, что-то человеческое в ней ещё осталось.

Вернувшись в общагу, мы обнаружили в комнате свалку тел на полу. Меня передёрнуло. Где-то недавно я подобную картину уже видел. Ну, конечно, общежитие народов дальнего Севера!..

…К пятому курсу всякие увеселительные вылазки теряют былую привлекательность. Кто-то из бывших партнеров по зажиганию женился, кто-то основательно занялся научной работой, а кому-то просто надоело. Поэтому походы на дискотеку на пятом курсе проходят довольно спонтанно. Выходишь вечером в управление факультета и громко орёшь: «Кто идёт?» В эту субботу мне в напарники достался Славик. Курсант из Киева с нашего факультета, но с младшего курса. Славик такой же красавчик, как и я – голубоглазый блондин. Поэтому вечер обещал быть результативным. И ещё Славик абсолютно раскрепощён. Он не затыкается. Ему абсолютно всё равно, с кем говорить и на какую тему. По дороге на дискотеку, в метро он успел мне рассказать, как виртуозно киевские геи делают минет. Мне совершенно не хотелось знать, откуда Славик так хорошо знает про это. Но он резко переключился на тему сдачи какого-то медицинского экзамена, а потом ещё куда-то. До дискотеки мы так и не доехали. На эскалаторе в метро Славик зацепил двух девочек азиатской наружности, и пока мы ехали вверх, успел познакомится и напросится в гости. Девочки были представительницами какой-то непроизносимой национальности из Якутии, учились в кулинарном техникуме и жили неподалеку от этой станции метро в общежитии народов дальнего Севера. На все скабрезные вопросы Славика девочки скромно опускали глаза и ускоряли шаг, и я начал беспокоится, правильно ли они понимают, зачем мы идем к ним в гости?

Мы подошли к общежитию. До того, как его передали народам дальнего Севера, общежитие числилось Домом Авиаторов. Было построено в легендарные тридцатые годы, и в нем обитали Чкалов с Байдуковым и остальными друзьями. Остро захотелось на экскурсию. Войти в легендарные двери, подняться по легендарной лестнице и пройтись по легендарным коридорам. Но не судьба. Оказалось, что в наше время в общежитии очень суровое руководство и оно очень негативно относится к непрошеным гостям. Даже в форме военных летчиков. Поэтому, войти внутрь нам предлагалось через окно второго этажа. А оно высоко! Но девушки приказали не волноваться, зашли внутрь и через некоторое время из окна свесилась довольно профессионально связанная лестница из простыней, с накрученными мусингами. Однако! Мы с легкостью залезли в окно и очутились в настоящей довоенной казарме.

Если наши современные казармы построены по последнему слову военной инженерии и представляют собой лист акации: длинный коридор с расходящимися в стороны лепестками – кубриками с двойными рядами кроватей и проходом посередине, то эту казарму строил безумный архитектор. Мы очутились в огромном квадратном помещении, с хаотично расставленными по всей площади кроватями. Какого-то внятного и понятного порядка в расстановке не наблюдалось. Чтобы обеспечить маломальскую интимность между кроватями, с потолка были натянуты простыни. И в этом чудо-лабиринте обитает человек тридцать. Когда мы со Славиком вползли в окно первое время все было относительно спокойно. Как истинные гусары, идущие на свидание к дамам, мы прикупили в ларьке у метро пару бутылок игристого. А вот когда бутылки были открыты, из-за простыней выползли новые действующие лица. Много! Славик говорил задорные армейские тосты, пил на брудершафт, пытался запомнить имена или хотя бы выговорить. Но, когда напитки закончились, и кто-то выключил свет, началось что-то жуткое. Как в Бородино: «Смешались в кучу кони, люди». Толпа сексуальных маньячек. Голодных! Видимо, свет их как-то притормаживал, а в темноте они полностью активизируются. Как вампирши, только сексуальные. Я потерял счет где-то на пятой напарнице и только по свежему яростному натиску понимал – случилась новая любовь. В противоположном углу казармы свежевали Славика. Когда сил уже совсем не осталось, а жить всё ещё хотелось, я сумел перевернуться лицом вниз и… от меня тут же отстали! Для вампирш – это был условный сигнал. Я заснул.