Константин Костин - Байки из жизни

И вот тут кто-то, наконец, сжалился над преподавателем, намекнув, что стоит посмотреть на чердаке. О, чудо! Здесь, под самой крышей университета, среди балок перекрытий, пыли, не вытиравшейся десятилетиями, в лучах солнца, пробивавшихся через слуховое окно, и стоял трофейный автомобиль ветерана.

Как его спускали потом вниз — история умалчивает, но то, что спустили — факт. Ибо как на чердаке автомобиля после не было, зато в конце 1990-х, переделанный в хот-род, Опелек часто видели на северо-западе г. Челябинска. Но и история не про это. А про то, самое больное, самое уязвимое место у человека, чтобы отомстить, всегда найдется!

Не раз убеждался в том, что истина "друг познается в беде" верна на 100 %. Равно как и различные своеобразные антонимы и антиподы этой фразы. Людская суть вообще проявляется ярче всего в кризисных ситуациях, и экономический кризис 2008 года — не исключение. Кто-то из классиков сказал замечательную фразу: "вскрыли язвы общества". Оно верно на 200 %!

У этой истории, как и у многих, нет какой-то определенной точки начала… начало кроется в многовековой истории государства Российского. Зато есть точка, где переплелись две сюжетные линии, которые имели все шансы и не пересечься.

В одной из военных частей в Уральских лесах с трех БМПшек, стоявших на хранении, одной темной-темной ночью бесследно исчезли листы лобовой брони. Листы, надо сказать, в боевых условиях весьма полезные, а в мирное время — весьма дорогие. Шутка ли — по восемь сотен килограмм дюраля каждая? И в обычные годы и не такое тащили, а в високосный 2008-й — сам Бог велел. Да и методика отработана годами:

— Куда тащишь?

— Как куда? Не видишь что ли — командир ребра сточить приказал!

Стоит заметить, что бесследно в армии ничто никогда не пропадает. Так и эта пропажа, грозящая "неполным служебным" не только зампотеху и замполиту, но еще и самому командиру части, имела последствия вполне предсказуемые. Особый отдел, военная прокуратура, военная полиция, а так же милиция и прокуратура вполне обычные, искали злополучные листы брони почти неделю, но, и это тоже предсказуемо — ничего не нашли.

Служил в той же части один прапор, кавалер кучи разных орденов и медалей. И все было бы у него хорошо, если бы не зять, работавший на приемке металлолома не так далеко от гарнизона. Зять этот… ну, то что в народе говорят "ни украсть, не покараулить". Как раз один из тех, мимо которого пройти и не нае… об… обмануть — просто западло. И, уж конечно, в числе тех работников приемки, кто попал под сокращение, оказался и зять. Только, в отличие от своих коллег, без выходного пособия и без зарплаты за последние полтора месяца.

Прапор — мужик, конечно, сердобольный, но его зарплаты, чтобы тащить на себе жену, дочку, зятя и двух внуков явно не хватало. Нет, баек всяких про прапоров море ходит: мол, тащат все, что плохо лежит. Может, где оно и так, но только не в одной из военных частей в Уральских лесах. Однако и голод — не тетка. Надо что-то делать.

И он сделал! Пошел в особый отдел. Так мол, мужики, и так — опрокинул моего зятя хозяин приемки — выручайте. Про особистов баек ходит не меньше, но на самом деле не такие уж они и звери. Одно про особистов правда — башка у этих ребят варит, и варит очень даже неплохо.

— Постой, — говорят, — постой. А зятек-то, говоришь, металл принимал?

— Так точно!

— Просто замечательно! Так пущай он к нам в гости заходит, и заявление напишет — видел на вверенной ему территории дюралевые листы с ребрами в количестве трех штук.

Это на гражданке слов больше, чем дела. В армии все гораздо быстрее. Через полтора часа заявление лежало на столе начальника особого отдела, через два — материалы уже были в военной прокуратуре (благо, находились они в одной из военных частей в Уральских лесах в одном и том же здании, только вход с разных торцов), через три — готовы постановления, через четыре — два "Урала", груженных бойцами, взяли приемку плотным кольцом, и начался обыск. Обыск весьма тщательный, и весьма тщательный по двум причинам. Во-первых, для галочки — показать, что несмотря ни на что кто-то что-то ищет, а, во-вторых… обещали же прапору помочь!

Так что обыск длился уже не час и не два, а неделю. Лист ведь штука такая — его и распилить можно — на маленькие кусочки. А маленькие кусочки имеют обыкновение теряться. Чем черт не шутит — может завалялся где-нибудь небольшой обломок дюралевого листа? А поскольку похожих кусочков было еще больше, чем баек про особистов и прапоров вместе взятых, и отправлялись они, во избежание несправедливого, но сурового наказания хозяина приемки, на экспертизы и анализы, то обыск грозил затянуться до самого начала Третьей Мировой Войны, когда три БМПшки спасут, ежели не все человечество, то треть его уж точно.