Борис Хайкин: Из тины мыслей (Истины мыслей). Тропы, неологизмы, перифразы, приколы, шутки, эпиграммы, анекдоты, афоризмы, каламбуры, максимы

Держиморда – вышибала.

Кольчуга – охранник.

Мужская поэзия – от беса в ребре, женская – от сглаза, а безродная поэзия это чертовщина.

Амбиция – когда устаешь биться головой о стенку и говоришь себе: «Амба!»

Нонпарель – парение менестреля над сценой после приема внутрь таблетки доктора Ноны.

Когда муж веселится с музой, его вторая половина веселит сама себя.

Писатель-эпик на вирши не разменивается.

Эгоист – могильщик дружбы.

Если звезды зажигают, значит, они когда-то погасли по недосмотру.

Плохие поэты видят в прямом зеркале искаженный образ.

Талант порой – что хвост павлина, а душа его – что воронье крыло.

Не вымарывай белые пятна.

Лирик – лирика, физик – физика, рыбак – рыбака, – предпочитают видеть только издалека.

Когда завышена реальная стоимость писателя, то и его амбиции тоже завышены.

Словарный запас карман не оттягивает.

Иные поэты не ставят в стихах знаки препинания, потому что на них запинаются.

Поэт может быть испитым, измотанным, но только не исписавшимся.

Желтая пресса определяется стилем работы редактора.

Если строки, как отару овец, гнать по пустыне мыслей, то многих из них не досчитаешься в конце пути.

В нашей коммунальной квартире стихи пишут, стоя на кухне, а читают их, сидя на унитазе.

Мы рождены, чтоб сказку сделать пылью!

Если синоним слова «лицо» – «харя», то его антоним – «личина».

Разговор по душам двух виршеплётов – базар, а трёх и более – ярмарка тщеславия.

Не входи в литературу через заднюю дверь.

Поэты в чужих стихах способны разглядеть блоху, а у себя не замечают лыка в строке.

Эзоп – запасной аэродром современных баснописцев.

Поэт зачастую знает – с чего начать, но даже не догадывается – чем кончит.

Не жди милости от вдохновения. Бери его в свои руки.

Книга – это ливневые потоки образов и слов, в которых так нуждается обезвоженное жизненное пространство.

Третий глаз поэта – это подсмотреть необычное среди обычного.

Смотрит, как раввин на чужую синагогу.

Книга – лучший друг. С ней не поссоришься.

Если книгопечатание – артиллерия мысли, то бумагомарание – это стрельба словами по воробьям.

Поэт – передатчик мысли, настроенной на прием чувства.

Легковесность в поэзии – это мутирующий вирус гриппа. Он неизлечим.

Если бы Моисей водил евреев 40 лет не по пескам, а по снегу, то в Израиле было бы меньше психиатрических больных.

Я из лесу вышел. Был сильный маразм.

Улыбка бывает приклеенной даже у Гутманов и Цукерманов. (Гутман – хороший мужчина, Цукерман – сладкий мужчина, идиш).

Плохи твои дела, если женщина, находящаяся рядом с тобой, не тянет на ту, к которой тянет тебя.

Если жена – это надежный тыл, то боевые подруги жены – это надежный фронт.

Соберешь богатый урожай несовпадений и не знаешь, как этим богатством распорядиться?

Мансы эмансипированных дам.

Прежде чем выносить сор из избы, займись санобработкой квартиры.

Ребёнок – не сосуд, который нужно набить зерном знаний, а факел, который нужно зажечь своим примером.

У одуванчика желаний век недолог.

Если машут рукой – значит, здороваются; если помашут ручкой, – пиши – прощай!

Взгляд со стороны может оказаться косоглазием.

Не падай с Пегаса – затопчет.

Стихи, как и тело поэта, на 90 процентов состоят из воды.

Иногда твоя голгофа – гол, забитый в собственные ворота.

У осторожности глаза на затылке. Она всегда следит, чтобы кто-нибудь на пятки не наступил.

Смешаешь жёлтую и голубую краски – получишь зеленый цвет; смешаешь голубую и зеленую краски – получишь коричневый цвет; смешаешь чёрное с белым – испачкаешься.

Женская логика – « Я за ним – как за каменной стеной!» А каково мужу чувствовать себя каменным идолом?

За известностью одуванчика скрывается пустота, которая обнажается при первом порыве ветра.

Бука закона.

Не навешивай Пегасу на глаза по шекелю – понесет незнамо куда.

Поэт поэта видит и без света.

Уходят по-английски – молча; отписываются по-английски – витиевато.

Возлюби ближнего своего для самого себя.

Оплывшая свеча – фаллос на пенсии.

Еврейские мужчины от еврейских женщин отличаются тем, что первые не могут руками делать то, что делают вторые.

В семейной жизни, чем выше поднимаешься по древу женского характера, тем больше разочаровываешься.

Привыкнуть – легко, а отвыкать – тяжело.

Чем переделывать старые вирши, лучше совершенствовать душу.