Григорий Жадько: Девичий паровозик. О странностях любви

Письмо от Маши пришло только на третий день, видимо до столицы путь был больше известен почтовому ведомству.

«Мой дорогой Михаил. Я бесконечно рада Вашим письмам. Их принесли вместе. Вы просто не представляете, сколько восторга они мне доставили. Я уж их целовала и целовала и думается, когда лягу спать положу их под подушку. Все не идет с головы наша встреча. Все-таки я совершенно нерешительная и зависимая от обстоятельств и чужого мнения. Вы меня ни за что не корите. Просто мне нужно время к Вам привыкнуть. Втайне думаю о нашей встрече, Вы об этом не написали ни слова. Жду весточки от Вас. Ваша Маша. Р.S. Не пейте. Страдайте, как я страдаю. Но или если только самую малость. Ваша М».

Я трижды прочитал письмо. Положил его в центр круглого стола, и ходил почти полчаса, обдумывая ответ, наконец, решительно обмакнул перо в чернильницу.

«Милая Маша! На той неделе думаю, все мои производственные дела подойдут к концу. Основное место моего пребывания полигон офицерской стрелковой школы в Ораниенбауме. Даже если обстоятельства вынудят меня уехать, это ничего не значит. Я буду писать Вам и оттуда, хотя я, конечно, втайне желаю нашей скорой встречи. Но это решение всецело зависит от Вас. Если Вы согласны напишите, как бы Вы это хотели устроить? Ваш Михаил».

Следующее письмо от нее пришло в пятницу.

«Здравствуйте дорогой Миша. У нас отмечали сегодня праздник Иван-Купала. Катались на лодках за счет заведения. Жгли смоляные бочки. Были даже салюты. На фуршет давали ломтики семги и шампанское. Но мне не было весело. Неотступно думаю, о Вас и считаю дни до нашей встречи, но вот как это устроить ума не приложу. Здесь встретила своих знакомых по Петербургу Алентовых. Парочка очень зловредная. Если до них дойдут слухи о наших отношениях, они непременно сообщат мужу. Так что встреча здесь очень нежелательна. Можно конечно поехать к Вам. Думаю, Вы могли бы все устроить, но это такой низкий поступок с моей стороны, что и Вы и я сама перестану себя после этого уважать. Тайно приехать, встречаться в захолустной гостинице, это выше моих сил. Короче я сама не знаю, как быть и вполне возможно, что Господь противится нашей встрече. Стоит ли усердствовать. Может все оставить, как есть, и вспоминать друг друга самыми добрым словом. Ваша М».

Поздно вечером в пятницу, перед закрытием я отнес на почту письмо, которое написал, торопясь в надежде, что к понедельнику получу от нее ответ.

«Как я соскучился Маша. Пишу быстро. Думаю, успею сегодня отправить. Хорошо бы приехать к Вам в понедельник или раньше. Узнавал. На извозчике не дорого. У меня есть хороший знакомый Захарыч, которого я знаю давно. Предварительно я уже все обговорил. Я подъеду, и не буду выходить из пролетки. Он зайдет один. Вы должны быть собраны и последовать за ним. Мы можем направиться на берег Финского залива подальше от глаз и просто посидеть, покупаться, попить шампанское или приехать в гостиницу, против которой вы возражали. Или сделать первое, а потом и второе. Короче это мои предложения, а Вам решать. С ответом не задерживайте. Ваш Михаил».

В этот раз письмо от Маши пришло раньше обычного, вечером в субботу и это было как нельзя, кстати, так как я весь истомился. Оно было совсем коротким как выстрел.

«Я согласна на все. Полностью доверяю Вам. Жду. Надеюсь. Ваша М».

Утром в воскресенье, когда еще только, только первые лучи солнца коснулись зеленых макушек Церкви Петра и Павла, мы с Захарычем отправились в путь. Выехав из города, мы проехали старое лютеранское кладбище, потом православное кладбище и мост через новый отводной канал. Повозка шла ходко. Сильно трясло, но я почти не замечал этого. Мелкая нетерпеливая дрожь, время от времени пробегала по моему телу, и одновременно хотелось спать. Всю ночь я почти не сомкнул глаз. Тем не менее, возбуждение не покидало меня и не давало расслабиться. По подсчетам Захарыча, к десяти часам, если все будет благополучно, мы должны были добраться до места. Солнце стало пригревать. Чувствовалось, день опять будет жарким и душным.

По пути мы заехали в рощу, которую посадил Петр Великий. Здесь было прохладно и немного сумрачно. Там мы сделали небольшой привал, испили ледяной воды из источника и набрали с собой в жестяной бидон. Источник был белокаменный с двумя ангелами, которые руками поддерживали струю. Кругом было много мусора. Захарыч плотно закусил вареными яйцами и домашними пирожками с творогом. Я от предложенного угощения отказался, так как перед этим обстоятельно почистил рот зубным порошком.