Сергей Щавелев - Юбилей. Комедия в четырёх действиях

Алтунин. Хосе де Рибера, испанский художник. Картина называется «Святая Инесса». Наберите в Интернете, посмотрите.

Инесса( стучит по клавиатуре, смотрит на монитор ). Хм… Фигуры-то и не видно, вся в волосах. И рожа какая-то постная. Блин, так есть хочется, если честно!

Алтунин. Так в чём же дело? Сходите в столовую, возьмите какой-нибудь лёгонький салатик, ну или там творожок. Я здесь подежурю. Всё равно мне Михайлова ждать.

Инесса. Ой, правда, посидите? Я моментом!

Инесса вскакивает со своего кресла, убегает. Алтунин садится в кресло для посетителей, барабанит пальцами по столешнице.

Входит Михайлов . Не глядя на сидящего Алтунина, подходит к двери своего кабинета, достаёт из кармана ключ, возится с замком. Алтунин встаёт с кресла и подходит к Михайлову.

Алтунин( с деланным подобострастием ). Добрый день, Олег Львович.

Михайлов( обернувшись ). Добрый. ( Продолжает сражаться с замком .)

Алтунин. А я к вам.

Михайлов. Вы кто такой? ( Смотрит на место секретарши .) Где Инесса? Это она вас впустила?

Алтунин. Отвечаю по порядку. Я – Алтунин Виктор Викторович. Инесса в столовой. Она меня не впускала, я пришёл сам.

Михайлов. Вы откуда? Что вам нужно?

Алтунин. Вообще-то я из Москвы. И мне нужно поговорить с вами по личному вопросу.

Михайлов. Так, молодой человек. Во-первых, из Москвы сюда много кто приезжает, но далеко не каждый переступает порог моего кабинета. Во-вторых, приём по личным вопросам – по четвергам, с шестнадцати до восемнадцати. И в-третьих, как вы проникли в здание администрации области? У вас есть пропуск?

Алтунин. Ну что такое пропуск, уважаемый Олег Львович? Разве обладание этим жалким кусочком картона – непременное условие для проникновения в здание администрации?

Михайлов. Угу, мне всё ясно.

Михайлову удаётся наконец отпереть дверь. Он проходит к письменному столу, снимает телефонную трубку, набирает номер.

Михайлов( в трубку ). Василий Маркович? Приветствую. Почему в приёмной губернатора находятся посторонние?

Алтунин быстро входит в кабинет Михайлова, закрывает за собой дверь.

Алтунин( вполголоса скороговоркой ). Август восемьдесят пятого, пионерлагерь имени Павлика Морозова, Рита Андропова из второго отряда…

Михайлов застывает с трубкой в руке. Изумленно смотрит на Алтунина.

Алтунин. Вы трубочку-то положите.

Михайлов( в трубку ). Ладно, ничего, я сам разберусь. ( Кладёт трубку .)

Алтунин. Вот это правильно. Я тоже быстро принимаю решения. Наверное, это у меня от вас, Олег Львович.

Михайлов. Ещё раз спрашиваю – вы кто такой?!

Алтунин. Я – сын той самой Риты, которую соблазнил старший вожатый Олежка Михайлов. Риты Андроповой. Трудно забыть такую фамилию, правда? Помните, вы ещё поинтересовались у Риты, не родственница ли она бывшего генсека, прежде чем волочь её в кусты?

Михайлов( в гневе ). Вот что я вам скажу, молодой человек… Кстати, как вас?

Алтунин. Да как и прежде – Алтунин Виктор Викторович. Я не ношу фамилию биологического отца, равно как и отчество…

Михайлов. А вам известно, какое наказание предусмотрено Уголовным кодексом за шантаж?

Алтунин. Разумеется! Это было первое, чем я поинтересовался, прежде чем заняться данным делом. Только при чём здесь шантаж? Я просто хочу, чтобы вы убедились в том, что видите перед собой родного сына. Я вас пока ещё не шантажировал.

Михайлов. Но собираетесь, судя по вашему бредовому заявлению и наглому поведению. Не выйдет, молодой человек.

Алтунин. Да не очень-то я молодой, тридцать лет уже. А вот маме едва исполнилось шестнадцать, когда я родился. У нас с ней в мае дни рождения, рядышком.

Михайлов медленно опускается в своё кресло. Алтунин занимает один из стульев за столом для посетителей. Пауза.

Михайлов. У тебя нет никаких доказательств.

Алтунин. О, мы уже перешли на «ты»? Может быть, тогда выпьем на брудершафт задним числом? Или вы всё-таки признали, что я ваш сын, равно как признали и давешнее совращение несовершеннолетней?

Михайлов( в ярости стучит кулаком по столу ). Срок давности уже истёк! ( Застывает, потом мычит, смотрит в пол .) Чёрт!