Феликс Вибе - Урал улыбается

— Гражданин, вам плохо?

— Наоборот, хорошо. Вежливость приобрел. Приличные манеры отхватил.

— Если не секрет — зачем понадобились?

— На курорт собираюсь. А там, говорят, иностранцы бывают. Вот и запасся на всякий случай…

В отделе взаимопонимания у прилавка мается сельский житель.

— Девушка, это чего такое — «ком-му-ни-кабель-ность»?

Ну, продавщица — прелесть, веки в фиолетовых тенях. Умница.

— Откуда я знаю?

Сразу видно — вправду не знает. И в отличие от некоторых своих коллег, чем торгует — себе не берет.

— Берут его, нет?

— Кому надо — берут.

— Давайте, — решает селянин. — Хрен его разберет, когда и пригодится… «Ин-диф-ферентность». А это для кого?

— Это для слишком нервных, — слишком нервно отвечает девушка. — Справка есть?

— Нам ни к чему, — спокойно отвечает покупатель. — Мы спокойные. — И, потупившись, щелкает пальцем по шее, под скулой. — От этого ничего нет?

— Сила воли в следующем зале.

Иду за приезжим, но отвлекают звуки скандала. Под рекламным плакатом «Приобретая доверительность, приобретаешь друзей» бранятся покупатели. Прислушался. Люди накануне купили здесь доверительность, начали пользоваться, а это оказалась наивность. Теперь они требуют обменять товар на доброкачественный. Опытный продавец хладнокровно объясняет: сами виноваты, не изучили инструкцию. Видно, ему неохота принимать обратно бракованные изделия. Увы, поскольку покупатели все еще находились под сильным влиянием наивности, они поверили продавцу и, захватив по новому экземпляру инструкции, разошлись.

С потолка зарокотал динамик. Бодрый голос в манере циркового ведущего: «Чувство юмора! Приобретайте юмор! От смеха еще никто не умер!!!»

Иду в зал положительных эмоций. Несмотря на рекламу, вокруг юмора ажиотажа нет. То ли большинству своего хватает, то ли не нуждаются?

Подходит некто, почему-то таится. Негромко — продавцу:

— Этого… про которого сейчас по радио… только немного. Спасибо, достаточно… Начальник у меня сменился. Прежний серьезный был, а новый — с порога: «Кто шуток не понимает, со мной не сработается». Прямо беда!

…Едва миновал «Чувство юмора», повеяло легкой грустью. Уютный холл. Аромат вянущих роз. Керамические вазы в нишах. Зеркала в литых оправах. И — кроме продавщицы — ни души.

— Чем торгуете?

— Антиквариат, — досадливо машет рукой. — Чувство изящного, галантность, жантильность, созерцательность. Никакого спроса.

Однако тут же, вслед за мной, появляются двое пожилых мужчин.

— Друг у нас юбиляр, что бы выбрать?

— Пожалуйста, чудный подарок: «рыцарское отношение к дамам».

— По-моему, это у него уже есть, — говорит один.

— Вряд ли, — возражает другой. — Редчайшая вещь в наше время.

— А у меня была. Но я ее сыну подарил. На свадьбу. А он ее поменял. На мужскую независимость. Пойми, говорит, меня правильно, папа: зачем мне теперь это старье, когда я женился?

Пока они совещаются, продавщица спрашивает у меня:

— А вы что-нибудь возьмете?

— Извините, — говорю, — время такое. Галантность ни к чему, а созерцать некогда. Действовать надо. Сейчас деловые люди в почете.

— Точно. Вон они, прилавок обламывают, деловые люди.

…Иду на шум. Очередь, как бараний рог, в три витка.

— Вы последний? Я за вами. За чем стоим?

— А сами не видите? Настырность выбросили.

— Как вы сказали? «Настырность»?! Странно…

— Что странного? Поначалу-то все было хорошо. Придумали отличную штуку: набор деловых качеств. Энергичность, сообразительность, контактность, предприимчивость, напористость. Вот сколько сразу! Но ведь знаете, как бывает: одно с фабрики не подвезли, другое на складе затерялось. Сообразительность, говорят, по своим разошлась. В общем, теперь в те же коробки запихивают одну напористость, и то ни для кого не секрет, что по качеству это уже давно не напористость, а самая обыкновенная настырность. Да и той еще не достанется. Видите: лезут и лезут без очереди. Зачем им еще настырность? Своей хоть отбавляй.

— А вам зачем?

— Все берут, а я, что, рыжий? Если и сегодня не достанется, тогда возьму и наберусь хамства под завязку!

— Но ведь им здесь, надеюсь, не торгуют?

— Здесь — нет, а там…

Смотрю через витрины на улицу: да, там бродят подозрительные личности, подзывают прохожих.

— Хамство — еще игрушки. Там любую гадость можно купить. Конечно, за бешеные деньги.

— Но это же безобразие! Почему никто не борется?