Аркадий Аверченко: Повести и рассказы

- Мне ваш художник нравится. Действительно, если бы вы ввергли нас с извозчиком в темницу - все бы на этом проиграли, а вы ничего не выиграли. Тогда как теперь...

- Тогда как теперь я заключил такое, хи-хи, милое знакомство...

- Ах, как можно говорить такие вещи молодым девушкам, - смутился Подходцев.

И, чтобы скрыть свое смущение, засуетился: вынул из шкапика коробку сардин, блюдо с холодными котлетами, сыр, хлеб и бутылку красного вина; быстро и ловко постлал скатерть и разложил приборы.

Гость сверкающими глазами следил за всем, что появлялось на столе. В ответ на пригласительный жест хозяина пододвинул к столу стул и сказал:

- Завтра же опять пойду на ту самую улицу...

- Зачем?

- Может быть, опять какое-нибудь животное наедет. Если всякая такая катастрофа несет за собой пир Валтасара...

- О, - засмеялся Подходцев, - мы постараемся найти для вас другую профессию, менее головоломную...

Громов поддел на вилку сардинку, понес ее ко рту и вдруг на полдороге застыл, выпучив глаза...

- Что с вами?..

- Ах я, идиотина!

- А, знаете, ей-богу, не заметно!

- Ах, бревно я! Ведь вы очень спешили, когда на меня наехали?

- Очень. Я, видите ли, обещал извозчику по пятаку за каждую лошадь, которую мы обго...

- В том-то и дело!! Ведь вы спешили?

- Ну?

- И не доехали!

- Не доехал, - машинально повторил Подходцев.

- А если спешили, значит, по очень важному делу, а я вас запутал, а благодаря мне вы не попали в это место...

- А ведь в самом деле, я и забыл...

- Что ж теперь будет?! Может быть, вы еще успеете?

- Кой черт! Эта собака уже ушла из дому.

- Никогда не прощу себе этого... Дело спешное?

- Очень. Нужно было перехватить у Харченки пятьдесят рублей для квартиры и прочего. Ну, да черт с ним, выкручусь!

- Как же вы выкрутитесь?

- У меня светлая голова на этот счет. Да вот слышите? Кто-то бежит по лестнице... В этом этаже больше никого нет, значит - ко мне; спешит значит, я ему нужен. А раз я ему нужен, он должен ссудить меня пятьюдесятью рублями. Я так прямо и скажу ему...

Дверь с треском распахнулась, и странный гость влетел в комнату, до того странный, что оба - и Подходцев, и Громов - инстинктивно поднялись со своих мест и придвинулись ближе друг к другу...

Это был молодой человек довольно грузного вида, с черными, коротко остриженными волосами и лицом в обыкновенное время смуглым, но теперь таким бледным, что черные блестящие глаза казались на фоне этого лица двумя маслинами в куске сливочного масла.

Но не это поразило двух новых приятелей. Поразил их костюм незнакомца... На ногах его, лишенных брюк, красовалось голубенькое щегольское трико, жилет отсутствовал совсем, а пиджак чудесным образом переместился с плеч владельца на одну из его рук, которая ходила ходуном от ужаса.

Отсутствие воротничка и галстука даже в слабой степени не могла заменить большая японская ваза, которую незнакомец держал в другой руке с явно выраженной целью самозащиты...

Увидев двух молодых людей, окаменевших от удивления, новоприбывший, задыхаясь, опустился на кровать и прохрипел:

- Затворите дверь! На ключ.

Подходцев поспешил исполнить его желание, потом уселся верхом на стул, вперил свой спокойный взор в нового гостя и любезно сказал:

- Не хотите ли чего-нибудь закусить?

- Спасибо... Я уже тово... ел. Нельзя ли полстакана вина?

- Пожалуйста... Эта ваза вас, кажется, стесняет? Поставьте ее сюда. Ну, как вам нравится моя квартирка?

- Ничего, - пробормотал незнакомец, колотясь зубами о край стакана. Нич... чего себе... У... уд... добна.

- Да, знаете. Теперь хорошую квартиру так трудно найти, - любезно заметил Подходцев, изнемогавший от приступа деликатности и упорно не замечавший более чем легкого костюма нового гостя.

- Вам не дует из окна? - участливо спросил Громов.

- Н... ничего. Я немного посижу и пойду себе... домой.

- Ну, куда вам спешить, - радушно воскликнул Подходцев. - Только что пришли и сейчас же уходить. Посидите!

- Я к вам зашел совершенно случайно...

- Помилуйте! Мы очень польщены... Позвольте, я вам помогу надеть пиджак на руки.

И едва новоприбывший надел с помощью Подходцева пиджак, как половина самообладания (вероятно верхняя, если расчленить самообладание по частям костюма) вернулась к нему.

- А мы ведь не знакомы, - сказал он.

Встал и расшаркался.

Глава IV

ЛЕГКОМЫСЛЕННЫЙ КЛИНКОВ

- Позвольте представиться: Клинков.

- Ага! А мы - Подходцев и Громов.

Гость снова опустился на кровать и тоскливо прошептал: