Леонид Барац - Мексиканские негодяи

- Нет, я хочу и так, и так.

- Ну, слушай, Мария. Если про честно – я ненавижу тебя, толстую усатую дуру с тремя детьми. Если про любишь – я люблю тебя так, как никто никогда никого не любил, понятно?

- Не очень. И потом, ты никогда не посвящал мне стихи…

- Ну, вообще-то, у меня последние лет десять вертится в голове одна строчка, хотя вряд ли она тебе понравится…

- Нет, нет, прочитай обязательно, я так хочу.

- Да? Ну, слушай: «Мария – удивительная дура…»… вот. Понравилось?

- Знаешь, не все. «Мария – удивительная» – хорошо. А вот слово «дура» я бы чем-нибудь заменила.

- Я бы тоже, но «идиотка» не влезает в размер. Да и рифм на слово «дура» не так много. «Фигура» к тебе не имеет отношения, «физкультура» – тем более, а «бандура» – это вообще украинское слово, и я его не знаю.

- Ну, хорошо, поэзия – не самая сильная твоя сторона. Но ты ведь мог бы сделать ради меня какой-нибудь сумасшедший поступок!

- А какой? Не пойти сегодня на футбол – это слишком, это я даже ради себя не сделал бы… О, а помнишь, как я три месяца назад выпал из окна ресторана? Можешь считать, что это было ради тебя.

- Ура, ура, мой любимый муж совершил ради меня безумный поступок!… хотя, Антонио, ты же при этом кричал «Козлы, не выталкивайте меня, я все равно не заплачу!».

- Это я тоже посвящал тебе. А вот сейчас встану с кресла, надену туфли, пойду на футбол, буду пить там пиво, кричать «Судья – козел», и все это – ради тебя одной. Ну, и еще ради того, чтобы пойти на футбол, но просто одно другому не мешает.

- (Шепотом). Мария. Мария. Мария.

- А! Что, Антонио?

- Ты выключила свет в ванной?

- Да.

- А я что-то не уверен. Сходи и проверь.

- Но это же ты не уверен. Поэтому сходи сам.

- Но я же не уверен в том, что это ты не выключила. Поэтому идти должна ты.

- Знаешь, в прошлый раз ты меня тоже два раза гонял на кухню, чтобы я проверила, выключен ли газ. Я пошла, он был включен, я пришла и сказала тебе, что он включен, ты спросил, почему же ты не выключила, а я сказала, что я же не знала, как ты хочешь, чтобы он был выключен или включен. И потом я еще ходила выключать, а потом еще раз, потому что ты был не уверен, что я выключила. И потом ты еще три раза сам ходил проверять.

- А все потому, что первый раз я ходил проверять, выключила ли ты, а во второй и в третий – выключил ли я.

- Антонио, а давай, ты сейчас сходишь в ванную сразу в третий раз. И если свет горит – сразу выключай, и спокойно ложись спать.

- А если он выключен?

- Тогда иди на кухню и проверь, выключен ли газ.

- И если он выключен, включить, да?

- Да.

- Все, я пошел.

- Антонио.

- Что?

- Я вот подумала – как хорошо, что у нас нет утюга.

- Что же тут хорошего? Так ведь совершенно невозможно проверить, выключен он, или включен. И если где-нибудь из-за этого что-нибудь сгорит, то мы об этом даже не узнаем. А ведь это сгорит из-за нашего утюга, которого у нас нет. А если бы он у нас был? – вообще страшно подумать!

- Антонио!

- Да, Мария.

- Мне надоело все время стоять у плиты.

- Хорошо, Мария, не надо стоять, сядь.

- Я образно, Антонио.

- Тогда стой.

- Нет, я к тому, что, давай, пойдем, поужинаем где-нибудь. Вот у нас внизу открылся китайский ресторанчик «Палочки оближешь».

- Мария, как же можно идти в ресторан к этим негодяям-китайцам? Они же специально дают всем вместо вилок палочки, которыми невозможно ничего подцепить. В итоге вся еда остается на тарелке, ее съедают сами китайцы и, конечно, после этого страшно размножаются. Ты что, хочешь, чтобы их стало еще больше?

- Нет, ведь тогда они могут нас завоевать…

- Да, и заставить всех есть палочками, чтобы мы умерли с голода, а они наоборот.

- Ну, хорошо, тогда пойдем в мексиканский ресторан.

- Что ты, Мария! Это же очень опасно!

- Почему?

- У нас очень перченые блюда. Очень жгучие. Я сам видел, как один человек съел салат из острых перцев, у него стало печь во рту, он бросился запивать салат текилой, текила загорелась, он вспыхнул и сгорел за одиннадцать секунд. Я засекал.

- Но что же делать, Антонио, я так не хочу готовить!

- А готовить ничего и не надо. Просто пожарь мне курицу, свари суп, сделай салат… ну, и что-нибудь сладенькое. И сразу ложись спать, потому что завтра тебе уже придется готовить.

- Антонио! Антонио!

- Что ты так кричишь, Мария? На тебе лица нет.

- Что я вижу?!!

- То же, что и я – нашу квартиру, телевизор, в котором вот-вот начнется футбол и портрет твоей идиотки-бабушки.