Сталин шутит...

— Знакомьтесь — артист Борис Андреев. — Мы с ним вдвоем брали Берлин.

Сталину очень нравились Борис Петрович Андреев и Петр Мартынович Алейников, воистину великие актеры советского кино.

— Говорят, вы пьете, ребята, — с сожалением глядя на них, сказал однажды Сталин.

— Пьем, — сознались один и второй.

— Говорят, вы больше не будете, — пытливо глядя на них, сказал Сталин.

Оба друга переглянулись и чуть ли не хором ответили:

— Не будем, товарищ Сталин, вот те крест, не будем!

Некоторое время держались…

Режиссер Г. А. Товстоногов рассказывал о презабавном случае с его коллегой режиссером Г. М. Козинцевым. Как-то после войны Козинцев показывал свой фильм Сталину. На просмотре он все время поглядывал на вождя, пытаясь угадать впечатление, которое производило на того экранное действие. Вдруг вошел Поскребышев, передал записку, посветил фонариком.

Сталин проворчал: «Плохо».

Козинцев потерял сознание.

Сталин с досадой еще раз проворчал: «Когда очнется этот хлюпик, скажите ему, что „плохо“ относится не к фильму, а к записке. Это ж надо — свалился без чувств! Товарищу Сталину весь мир говорит — „плохо“. Не падает же товарищ Сталин от этого в обморок».

Художественных фильмов в то время выходило с десяток или чуть больше в год. По сравнению с сотней, а то и двумя сотнями ежегодных кинолент в послесталинское время — это совсем немного. Зато и кинохлама почти не было. Может быть, потому, что Сталин завел порядок: каждую кинокартину перед выходом в прокат он смотрел лично.

В 1947-м во время отсутствия Сталина (он был в отпуске на юге) был готов фильм об отце русской авиации — основоположнике аэродинамики Н. Е. Жуковском. Как раз исполнялось столетие со дня рождения ученого, а Сталин за тем, чтобы достойно отмечали юбилеи отечественных гениев, следил строго. Посылать ленту вождю времени уже не оставалось.

Члены Политбюро фильм одобрили. После этого И. Г. Большаков рассудил, что выпустить картину к юбилею важнее, чем соблюсти формальность, и картина пошла в прокат [24] И. Г. Большаков в 1939 г. стал Председателем Комитета по кинематографии при Совнаркоме СССР. В 1946 г. Комитет был преобразован в Министерство кинематографии СССР, которое по 1953 г. вновь возглавлял Большаков. После смерти Сталина это ведомство вошло в состав союзного Министерства культуры. .

Вернувшись в Москву, Сталин устроил заседание и вызвал Большакова.

— Кто вам разрешил показывать фильм?

— Мы посовещались и решили…

— Так-так, посовещались и решили. Сначала посовещались и потом решили. А может, сначала решили, а потом посовещались?

Недовольно повторяя на разные лады «посовещались-решили», Сталин зачем-то вышел из кабинета. Настала тишина. Большаков, конечно, сильно переживал. Никто не двигался, все смотрели на дверь. Она открылась, Сталин вошел, оглядел присутствующих, улыбнулся и сказал:

— И очень правильно решили.

В Кремле шел показ фильма «Смелые люди», снятого в 1950 году: война на Северном Кавказе, фашистская оккупация, партизаны, лихие кубанские кавалеристы… Сталину понравилось, как артист А. Н. Грибов скачет на лошади.

— Хорошо скакать умеет, — похвалил он.

— Товарищ Сталин, это всего-навсего рирпроекция, — пояснил И. Г. Большаков.

— Что такое рирпроекция?

— Грибов сидит на табуретке и подпрыгивает, а сзади подложен фон.

Сталин расстроено молвил:

— И вы хотите на какой-то табуретке обскакать Голливуд?

На дачу к Сталину за подписью на важный документ приехал руководитель советского кинематографа И. Г. Большаков. Дело происходило летом. На Сталине были белый френч, белые брюки, заправленные в сапоги (есть много фотографий, где он именно в такой одежде). Подавая чернильную авторучку, Большаков для верности встряхнул ее, да так, что сталинские брюки оказались забрызганными. Оплошавший визитер был смущен донельзя, разводил руками, извинялся, запинался. Но Сталин только пошутил:

— Не переживайте, думаю, для товарища Сталина найдутся вторые штаны.

Мастер фарфоровых миниатюр и детских игрушек из глины С. М. Орлов изготовил обливного петушка, который попал на выставку. В. М. Молотов сопровождал по выставке знатного гостя из США, и тому понравился незатейливый экспонат. Недолго думая, Молотов подарил его важному иностранцу.

Когда после закрытия экспозиции игрушка не вернулась к автору, тот заявил протест выставкому. Орлову выставком предложил компенсацию в размере 400 рублей. Мастер отказался и обратился в Министерство иностранных дел с требованием вернуть петушка. Ему ответили, что игрушка уже уехала за океан, но он может получить за нее причитающиеся ему 4.000 рублей.