Никита Лейпцыг - Сдаться – значит, проиграть

Вот и сейчас, глава Инквизиции, произнеся прощальные слова, начала плакать, смотря на мертвенно бледное лицо девушки, которая погибла совсем рано. Она уступила место, где полагалось произнести прощальные слова, и на это место встала мама этой девушки.

Но безутешная мать, многого сказать не смогла. Убитая горем, она лишь проклинала войну, которая забрала у неё дочь. Следующим выступить должен был Мист Кид. Её командир и лучший друг с пеленок.

Парень встал на место и пустыми глазами смотрел на подругу. Слова не шли. Ведь она всегда была рядом. Особенно это было важно в жизни Миста, когда его родителей не стало в его пять лет. Она была одной из последних опор юноши, что не давала ему скатиться и бросить всё. Он даже считал, что привык к смертям подданных. Которых у него и осталось два человека. И то, один изъявил желание перевестись, после смерти этой девушки.

А молчание тем временем затянулось и почувствовав себя нелепо, Мист просто заговорил о том, о чем думал.

– Война безжалостна. Она забирает всех, кто ей угоден.– выдохнул Мист.– Маус Сайленс, настоящий герой, как и каждый, кто умер, оставшись до последнего вздоха верным себе. Она никогда не отступала от намеченной цели и рьяно шла к ней. Так было и в этот раз. Не смотря на все риски Маус поставила важность добытой информации превыше себя, хотя её никто не принуждал к этому. В начале этой миссии, Шию и я говорили ей, даже приказывали, чтобы она не рисковала собой и что при малейшей вероятности угрозы, она уходила. Но она все равно дошла до конца, но вернулась с преследованием.

Мист с болью вспомнил, как жалкий метр отделял его от спасения Маус. Как темный жнец был близок к Мисту. Времени для активации «Арсенала» не хватило. Шанс был ликвидировать только в ближнем бою. Но лезвие огромной боевой косы вонзилось девушке в спину и рвануло в сторону, едва не располовинив хрупкую девушку. Правда секундой позже, жнец был разметан по стене, что была позади, но это не могло спасти Маус, чье тело было на половину отрезано. Знаний Миста и Мини в медицине хватило чтобы продержать жизнь в Маус до возвращения в Церковь, но она отказалась от спасения, лишь бы донести свой последний доклад начальнице.

– Информация, которую добыла Маус решит судьбу этого мира… – тихо сказал Мист.– Положит конец этой проклятой войне… И даст нашим детям тихое и мирное будущее… Спасибо Маус.

В глазах мамы Маус, мелькнула благодарность. Ведь ей так и не сообщили, как и зачем умерла её дочь. Но теперь верит, что её жертва была не напрасной.

Мист не был в силах более быть на похоронах. Он проклинал себя за то, что не смог защитить свою подругу. Хоть и очень старался не показывать этого.

Он ушел к себе в комнату. Давил эмоции и продолжал ненавидеть себя за бессилие.

– Вот видишь Маус? Какой из меня герой? Какой из меня командир?! – тут он смахнул всё со стола, за которым сидел. Его била мелкая дрожь. Потом он просто лег лицом на стол.

– Ты лучший командир, который когда-либо был в Инквизиции.

Мист ощутил как внутри все замерло.

– Мини…

Девушка открыла дверь до конца и подошла к командиру. Молча обхватила его голову и прижала к груди. Ласково гладя его по голове.

– Я не могу Мини… Я ухожу…

Она продолжала гладить его по голове.

– И куда ты дурачок собрался? На ферму?

– Даже если и на ферму. Я не смогу больше пережить ни одной потери…

– Мист…

– Мини, пойми, Рен, ушел. И я его не виню. Группа поредела. По началу, я мог с этим мириться и набирать новых бойцов. Однако с каждым разом становилось всё тяжелее. Пока я не отказался от наборов, посчитав себя всесильным воином и гениальным стратегом. Думал, старая команда уже сработана и работает идеально, а в случае ошибки, я смогу защитить любого. И что на итог? Команду выкосили по одному. Теперь осталась только ты… Я не переживу если и с тобой…

– Мист! – прервала речь командира Мини.– Я умирать, не собираюсь! У меня есть желание, которое ты, поклялся выполнить, помнишь?!

Кид замер.

– Я не смогу…

– Ты сдаешься?

Мини подобрала нужные слова. Слова, которые он сам всегда использовал, чтобы поддерживать слабых.

– Но…

– Если ты сдашься, ты не только проиграешь по настоящему. Ты оскорбишь всех и каждого, кому ты хотя бы раз спрашивал это. Ты предашь всех тех героев, что умерли помня твои слова. Они все помнили и верили этим словам!

– Сдаться… Значит проиграть по настоящему… – повторил Мист свои слова.

И внутри наступил мир. Саморазрушение сознания прекратилось, и Мист почувствовал, как ему теперь было стыдно.