Павел Амнуэль - Голубой Альциор. Собрание сочинений в 30 книгах. Книга 25

«Понимаю, – кивнул Бертран. – Вы вдруг осознали, что любите, верно? Любовь…»

– Это сон упоительный, свет жизни, источник живительный… Ведь в жизни одна красота – мечта, дорогая мечта… – Турист бормотал едва слышно, но Бертран воспринимал звуки не ушами, а душой, великим слушателем и понимателем.

«Я должен найти ее… там. Иначе…»

«Жизнь потеряет смысл».

«Да».

«Но вы даже не знаете ее имени».

«Знаю», – сказал турист и неуловимым движением пальцев вытащил портрет из огранки, перевернул, и на обратной стороне Бертран прочитал вырезанные в золоте слова: «Принцесса Мелиссинда».

У Бертрана защемило сердце.

Нельзя ему туда. В несбывшееся. В несбывающееся. Ему ли не знать…

«Не пущу!»

– Найдите ее! – услышал Бертран и не сразу понял, что эти слова произнес он сам, почти выкрикнул. И успокоился. Перестал слышать неслышимое, видеть невидимое, ощущать неощутимое. Перед ним сидел молодой мужчина, двадцати пяти лет по паспорту, собравшийся искать за границей, в 1390 году от Рождества Христова, самую красивую женщину, свою любовь. Мечту дорогую, неясную, далекую…

– Найду, – коротко и решительно ответил турист, повесил шнурок на шею, медальон исчез за воротом камзола, какие носят в четырнадцатом веке в Южной Франции, по ту сторону границы. В комнате стало темнее. Вечер ли наступил, или в глазах потемнело?

Бертран взял правой рукой паспорт туриста, левой – печать с изображением герба Французской Республики, тиснул печать на восьмую страницу и положил документ в ячейку верхнего левого ящика. Паспорт турист получит по возвращении.

Если вернется.

Вернется ли?

Что ж, значит, хотя бы одному человеку удалось осуществить мечту. Недостижимую. Божественную. Единственную.

«Любовь – это сон упоительный, свет жизни, источник живительный…»

Бертран поднялся и, нарушая инструкцию, протянул руку туристу. Пожатие оказалось крепким, мужским, доверительным и – прощальным.

Турист повернулся и вышел в открывшуюся зеленую дверь. На ту сторону.

Дверь закрылась.

Бертран посидел, представил, как турист сейчас шагает по давно проложенной тропе к пристани, где наверняка можно найти отходящий в плавание парусник. Шхуну или каравеллу. И ветер с моря дует в лицо…

Бертран достал из ячейки паспорт и прочитал на первой странице имя человека, которому он только что позволил отправиться за мечтой. За своей Принцессой Грёзой.

– Эдмон Эжен Алексис Ростан 1 1 Эдмон Ростан (1868 – 1918) – французский драматург и поэт, автор стихотворных пьес «Романтики» (1894), «Принцесса Грёза» (1895), «Сирано де Бержерак» (1897), «Орлёнок» (1900) и др. Цитаты из пьесы «Принцесса Грёза» в рассказе даны в переводе Т. Л. Щепкиной-Куперник. .

Мессия явился на Землю в последнюю субботу августа. У винного магазина, что на углу, собрались мужчины – до одиннадцати часов оставалось всего ничего, и слух прошел, что выбросят перцовую по дотированным ценам. Очередь была небольшая, человек пятьдесят. Мирно обсуждали возможность нового повышения цен на мясо и достигли консенсуса в том смысле, что все сошлись во мнении: повышать будут, и не только на мясо, и не только повышать, но и понижать тоже – на костюмы производства фабрики «Москвичка».

Ненадолго стало тихо – тема для новой дискуссии еще не родилась. Может быть, поэтому все сразу увидели человека, вид которого заставил усомниться в его умственной полноценности. Он стоял посреди мостовой на перекрестке, где обычно в часы пик возвышается надутый от сознания собственной значимости регулировщик. Человек был высок, худ, бородат, длинная нестриженная шевелюра закрученными локонами спадала на плечи. Волосы казались выгоревшими на солнце и обрамляли узкое лицо с горящими ярко-голубыми глазами, большим тонкогубым ртом и орлиным носом явно семитского происхождения. На вид мужчина был не так уж и молод, лет тридцати пяти. Дело в том, что вся одежда незнакомца состояла из грязного серого дерюжного балахона, больше похожего на мешок, в котором прежде хранили картошку. Из-под мешка выглядывали загорелые ноги в сандалиях. Какой вывод могла сделать очередь? Псих или артист, или на худой конец солист рок-группы. Очередь была консервативна, как всякая толпа, и склонялась к тому, что – псих.