Акбузат

Тут Хаубан поверил словам девушки-утки. А рассказывать о случившемся не стал, боясь, как бы не подумали, что он во всем виноват.

Когда старик умолк и хотел было уйти, Хаубан остановил его.

— Олатай, скажи, кто ты такой?

Тот рассказал о себе, и Хаубан все вспомнил: это был Тараул! И спросил старика:

— А меня ты не узнаешь?

— Нет, сын мой, что-то никак не припомню. Плохи стали мои глаза, — вздохнул он. — Но коли так, скажи: по виду, вроде бы, похож ты на егета. Уж не родственник ли Сура-батыра? 19 19 Сура-батыр — внук Урал-батыра из одноименного героического кубаира. В башкирском эпосе имеется также отдельный кубаир, который называется «Сура-батыр».

Когда Хаубан рассказал ему о себе и о том, как тот подарил ему хызму, Тараул обнял егета:

— Аи, сынок, Сура-батыр был львом. При нем водяной батша не смел ступить на землю… Цела ли хызма, сынок?

— Цела, олатай, цела, я берегу ее пуще себя самого. Вот она, — ответил Хаубан, показывая хызму. Старик взял ее в руки, поцеловал и снова вернул.

— Сын мой, — сказал он, — когда дарил я тебе хызму, ты был ребенком. И потому скрыл от тебя одну тайну… Эта хызма — отца твоего. Память, оставшаяся от сыновей Урал-батыра. Водный батша Шульген только ее и боится. Храни ее вечно и никому о ней не говори.

Простились они, и старик пошел своей дорогой. О золотой утке Хаубан так ничего и не сказал ни старику, ни другим людям.

…Говорят, долго после этого подкарауливал Хаубан золотую утку. Месяцы, годы прошли. Хаубан не раз ночевал на берегу озера, но утку так и не увидел. Настреляв дичи, он приносил ее старому Тараулу и все молчал про волшебную птицу. И вот однажды — слово за словом — Хаубан попросил старика рассказать о владыке озера.

И вот что тот поведал.

— Я не знаю человека, который бы видел, как Шульген-батша выходит из озера. Встретил как-то на берегу озера женщину, она и говорит: «Приметила я, что на четырнадцатые сутки каждого месяца, в полнолуние, появляются на озере птицы в одеянии голубей, играют, плещутся. Наверно, это дочери джиннов…». А в другой раз утверждала, что на озере плавает золотая утка…

— Что эта за женщина? — поинтересовался Хаубан.

Тараул ответил:

— Она, говорят, присматривала за детьми Масем-хана. А дочь хана купаться пошла, вошла в воду, и не успела женщина глазом моргнуть, как исчезла ханская дочь. И приказал той женщине хан не приходить без дочери, — хоть с голоду умри, но дождись, когда вернется дочь… Вот с тех пор и ходит она печальная по берегу озера…

Запомнил Хаубан рассказ старика и, попрощавшись, пошел к озеру. Дождался четырнадцатой ночи нового месяца.

Ясная ночь, тихая. Полная луна вышла. Притаился Хаубан. Вдруг всплеск послышался — будто купается кто-то. Подполз Хаубан ближе, прижался к земле и видит — но не утку, а девушку на золотом троне. Распустила она косы золотые и волосы расчесывает. А вокруг, воркуя, сизые голуби резвятся.

Подкрался Хаубан и схватил девушку за косу. Вздрогнула девушка, голуби поднялись и улетели. А Хаубан волосы на руку наматывает и говорит:

А девушка эта, оказывается, и была той уткой — дочерью подводного батши.

Хаубан ей ответил на это:

Услышав эти слова, сказал Хаубан девушке так: