Героический эпос народов СССР. Том второй

— Ашуг, — обратилась к нему Телли-ханум, — слышала я, что ходил ты в Ченлибель, правда ли это?

— Да, ханум, правда!

— А видел ли ты Кёр-оглы?

— Да, ханум, видел. Пятнадцать дней и ночей гостил у него.

— Ну, поведай, что он за человек? Столько о нем говорят разного, доброго и худого, были то, небылицы ли?

Плененный красой Телли-ханум, взял ашуг свой саз, коснулся его чутких струн и молвил:

— Прекрасная Телли-ханум, из груди моей рвется песня, дозволь вначале спеть ее, а потом я спою о Кёр-оглы.

— Будь по-твоему: пой!

Послушаем, что спел Джунун.

Телли-ханум поняла, что, говоря о храбром ловчем, Джунун намекает на Кёр-оглы, и сказала:

— О почтенный ашуг, не скажешь ли ты, кто это лихой удалец, который решился бы на подобную охоту?

И Джунун запел снова.

Пусть Телли-ханум побеседует с Джунуном, а тем временем я поведую вам о Джафар-паше.

Весть о возвращении ашуга Джунуна мигом разнеслась по всему Эрзеруму. Каждый прибавлял к услышанному и свою толику вымысла. В таких случаях песчинка быстро превращается в гору. Одни говорили, что Кёр-оглы подарил ашугу арабского скакуна, другие клялись аллахом, уверяя, что Джунун вернулся с мешком золота, третьи передавали, что целое селение поднес щедрый Кёр-оглы златоустому Джунуну, а четвертые, — теперь вы убедились, что песчинка может стать горой, — заверяли, что Кёр-оглы сделал Джунуна эрзерумским пашой. Весть переходила из уст в уста и вскоре достигла ушей Джафар-паши. Взбеленился Джафар-паша, разгневался и послал двух гонцов, чтобы немедля доставили они во дворец ашуга Джунуна.

Проворные слуги обшарили весь город, но отыскать ашуга Джунуна не смогли. Пустив в ход посулы и угрозы, все-таки проведали они о том, что ашуг Джунун находится у Телли-ханум. Доложили Джафар-паше о местопребывании ашуга. Пашу чуть удар не хватил. Вскочил он и отправился в покои сестры. А Джунун тем часом воспевал доблесть Кёр-оглы. Едва сдерживая гнев свой, спросил Джафар-паша:

— Где был ты, ашуг? Где пропадал ты две недели?

Почтительно поклонившись, Джунун ответил:

— Да продлит аллах жизнь паши, я был в Ченлибеле.

— Поведай, что видел там? Что слышал? Довелось ли тебе видеть самого Кёр-оглы?

— Довелось, да будет вечной жизнь паши. Все две недели гостил я у него. По душе мне пришелся Кёр-оглы.

— Может, ты растолкуешь мне, чем он так пришелся тебе по сердцу? — спросил Джафар-паша.

— Да будет нескончаемой жизнь паши, — поклонился Джунун, — я настолько очарован достоинствами Кёр-оглы, что если примусь рассказывать о нем, то испепелится язык мой, охваченный пламенем восторга. Дозволь мне поведать о Кёр-оглы в песне.

— Поведай в песне, — милостиво согласился паша.

Ашуг Джунун запел:

— Вижу я, — сказал паша, — что Кёр-оглы и впрямь покорил твое сердце.

— Да, мой паша, он честен и мужествен. А нам, ашугам, больше всего по сердцу честь и мужество.