Героический эпос народов СССР. Том второй

"Родовое добро — отдай!
Золото-серебро — отдай!
И седло и узду — отдай!
И котел и сковороду — отдай!
Головной платок — отдай!
Из косы шнурок — отдай!
Рваный прадедовский чекмень,
Сыромятный гнилой ремень,
Сломанное колесо,
И халат и малахай, —
Все! Все! Все! Все!
Все постылому отдай,
Ничего не утаи!

А, будь прокляты дни твои,
Хан-палач, тиран-истукан!
Иль пшеница тебе не впрок,
Что воруешь у нас бурьян?
Иль парча
Тяготит плеча,
Что неспряденной шерсти клок
Вырываешь из рук у нас?

Горе жить под ханом таким,
Под лихим шайтаном таким:

Кто бы нас от гибели спас?

Если б у ворот городских
Стали воины Гулаим,
С ними бой затевать — не нам,
В них из луков стрелять — не нам,
Копья в них метать — не нам!
Нам сказать бы им как друзьям:
"Смерть разбойнику Суртайше!"
Ну-ка силы соединим.
День пришел посчитаться с ним!"

День пришел, когда Гулаим
Вкруг мушкильских каменных стен
Шумный свой раскинула стан.
Как солому, девы-стрелки
Сыплют стрелы на Мушкил.
Стены высоки,
Враг незрим.
Тих Мушкил.

Девушка-батыр Гулаим
К самой крепости подошла,
Над челом
Подняла шелом,
Приложила ухо к стене
И услышала в тишине
Голос матери — вопль и стон,
Голос матери — плач и крик.

Он в сыром зиндане возник
И до слуха Гулаим
Сонным ветром был донесен.

К ледяным камням крепостным
Гулаим прильнула в слезах,
Захлебнулась в потоке слез…

Подбежал к ней Арыслан,
Подхватил —
И на руках
В белоснежный шатер отнес,
Обратился к милой своей
Со словами таких речей:

"Рыданья рвущиеся сдержи в груди!
Не смерть-губительница — жизнь впереди!
Воспрянь, бестрепетная, и свой народ,
В плену измучившийся, освободи!

Врага зазнавшегося мечом карай,
А слез невыплаканных — не выдавай!
Всей силой мстительности воспомяни
Пустыню страждущую — родимый край!"

И от этих слов — другим
Гулаим показался мир,
Будто прежние цвета
Возвратил ему Арыслан.
И припомнила Гулаим
С детства милые ей места —
Заросли в горах, —
Ширь лесных полян,
И Саркоп, и юрты отца,
И прекрасный Миуели,
И степной простор без конца,
С небом слившийся вдали…
Молнии меча из глаз,
Гулаим отдает приказ:

"На коней!
На этот раз
Враг не скроется от нас!"
Встреча стрел.
Встреча пик.
Встреча мечей.
Встреча кольчуг.
Встреча очей,
Рук,
Плеч.
Сеча вокруг —
Сеча из сеч,
Встреча смертей,
Той силачей.

Мертвому негде лечь.
Пал
Крепостной вал.
Встал
Черногранитный утес.
Арыслан мечом его снес.

Новая преграда встает:
Створы черночугунных ворот
На чернодубовых столбах
Загораживают проход
В город, где спасителей ждет
Суртайшой казнимый народ.
Тут снесенный утес берет
В руки мощные Арыслан,
И утес у него в руках
Превращается в таран.
И ворота гудят, гудят
И качаются на столбах —
Гнутся то вперед, то назад;
Свод небесный гудит им в лад,
Ад гудит им в лад,
И вот
Лопаются створы ворот,
Только мелкие черепки
Разлетаются дождем…

Гулаим говорит:

"Войдем!"

Входят в черноюртный Мушкил
И бросаются за врагом.
Здесь жестокий хан казнил
И саркопцев, и свой народ.
Душный пар стоит кругом.
Вот тела казненных.
Одни
Перерублены топором
Пополам:
Эти напоминают пни.
У других ни ног, ни рук:
Эти напоминают слуг —
Коленопреклоненных,
С челом,
В пол упертым…

Груды голов
С пеной недосказанных слов
На полуотверстых устах,
С красной солью слез на слезах…

Груды тел без головы…

Виселицы о трех жердях,
И свисающие с них
Мертвые, на плоды айвы
Столь похожие…

Мертвые — и нет им числа!

Много, много на свете зла!

Далее уже не могли
Ханские полки отступать.
Шел бой за каждую пядь
Каменной мушкильской земли.
Сталь не уставала сверкать,
Красные потоки текли…
Между тем батыр Сарбиназ,
Пролетев сквозь тучу стрел,
Невредима, пересекла
Копий вражеских частый лес
И сошла у ханских дверей
Наземь с боевого коня,
Как заря с престола небес,
И такую речь повела:

"Пристало ль батыру стоять у дверей
И ждать появленья особы твоей?
Я послана мстительницей Гулаим:
Эй ты, Суртайша, выходи поскорей!