Элиас Лённрот - Калевала

Пест— стержень с утолщенным округлым концом, используемый для толчения в ступе чего-либо.

Печу́рка— небольшое углубление, ниша в печном боку для сушки рукавичек.

Плетка узловатая (кнут, хлыстик) — поэтизированное название кнута. Узловатый (для усиления эффекта от удара) хлыст ременного кнута. Иногда рукоять кнута отделывалась жемчугом, отсюда — кнут жемчужный.

Побере́жник— «…северо-западный ветер» (В.Даль).

Пово́йник— головной убор замужней женщины.

Подбо́ра— «…тетива, две продольные веревки, на коих невод посажен; верхний подбор с поплавками» (В.Даль).

Подвене́чный— слово «telta», от которого образован данный эпитет жениха, означает шатер, навес над брачным ложем, а также маленький передвижной шатер, который в историческое время держали над венчаемыми в церкви.

Подно́жки (ткацкого станка) — педали, подножки, с помощью которых разводились нити основы вниз и вверх. Подножки связаны с ниченками, сквозь которые проходят поднимаемые и опускаемые нити основы.

Подсе́ка (пожог) — срубленный для сожжения на месте лес. После пала удобренная золой от сгоревших деревьев земля обрабатывалась и засевалась. Сам этот участок земли.

Поезжа́не— сопровождающие жениха и/или невесту свадебные чины и гости, едущие на санях или подводах поездом, караваном.

Полубо́чка— мера сыпучих тел (например, зерна).

По́шевни— «обшевни (сиб.), розвальни, широкие сани, обшитые «лубом» (В.Даль), кошмой, шкурами.

По́яс оловянный— метонимия, обозначающая девушку. Украшенный оловянными бляшками женский пояс. Подобных метонимий (оловянная брошь, длинная коса, тонкий пояс и т. п.) в народной поэзии много, и Э.Лённрот удачно пользуется этими тропами.

При́воды— верхняя подбора (см. Подбора ), веревка, проходящая по верхнему краю невода.

Пря́сло, пря́слице— «…звено изгороди, колено забора, заплота в длину жерди…от кола до кола…самая жердь. Железное, свинцовое кольцо, глиняная гайка, выделанный из черепка кружок с дыркою, надеваемый на веретено для весу» (В.Даль).

Раб, наемный работник— по мнению исследователей, до XIV в. в Карелии могли существовать классические формы рабства, когда невольник был собственностью хозяина. Однако «раб» («рабыня») в народной поэзии обычно означает батрака, наемного работника, слугу, служанку.

Ра́тай— то же, что «оратай» — пахарь, хлебопашец.

Руда́— кровь.

Самостре́л— метательное оружие, усовершенствованный лук, дуга которого крепилась к прикладу, а тетива натягивалась и фиксировалась на курке. В передней части приклад имел специальную скобу, «стремя», куда вставлялся носок сапога для удержания лука при натягивании тетивы с помощью специального крюка на лямках, проходящих за шею и плечи. Стрела укладывалась в желоб, по которому ее выбрасывала спущенная с курка тетива.

Са́мпо— сказочная чудо-мельница, создающая богатства и обеспечивающая материальное благополучие. В «К» образ сампо связан с представлением о чудо-мельнице, мелющей не только для повседневного потребления, но и про запас и даже для продажи. Эта концепция имеет широкую основу в народной традиции (рунопевцы Малинены, Перттунены и др.). В то же время Э.Лённрот воспользовался и единичной характеристикой сампо как триединой самомолки, у которой с одного боку — мукомолка, со второго — солемолка, с третьего — деньгомолка (10:414–416). Такая запись, состоящая всего лишь из четырех строк, была привезена собирателем Д.Эвропеусом из экспедиции в Российскую Карелию в 1847 г., однако он не указал, где и от кого получил этот фрагмент. Образ чудо-мельницы в народной традиции является результатом длительного развития утопической народной идеи о безбедной жизни и благоденствии. Ее истоки — в мифе о похищении культурных благ в Похьеле. В наиболее архаичных сюжетах о сампо как раз и говорится о похищении Вяйнямёйненом и его соратниками Илмариненом и Емпайненом (Йовкахайненом) некоего сампо, содержавшего начала всяческого богатства и силу роста для растений и животных. Однако хозяйка Похьелы не позволила похитителям увезти похищенное и высыпала сампо в море. Оттого море — богато. Только жалкие остатки сампо попали на сушу, но и они дали земле силу роста, положили начало растительности, злакам, животным. В более поздних вариантах сюжета о сампо говорится об изготовлении сампо для хозяйки Похьелы самим эпическим героем (чаще всего Вяйнямёйненом), получающим в награду разрешение жить с дочкой хозяйки (брак-отработка). Однако герой похищает и девушку, и сделанное им сампо, а хозяйка, нагнав беглецов на море, губит сампо. Сюжет об изготовлении сампо слился с мотивом выполнения трудных заданий при сватовстве, и в этом контексте упор стал делаться на максимальном усложнении задачи: сампо должно быть изготовлено из ничтожно малого количества и даже вовсе не существующего материала: из одного перышка лебедя, из одного осколочка веретена, одного «бока» шерстинки, из молока яловой коровы, из одного ячменного зернышка (вариант, записанный от А.Перттунена). Иногда и эти материалы должны быть уполовинены. От архаического сампо, похищаемого в Похьеле, здесь остались в виде неких маркировок только те ценности, которые в нем, видимо, содержались. Именно поэтому принесенные волнами на берег крошки разбившегося и затонувшего сампо, отождествляемого с мельницей, позволяют Вяйнямёйнену благословить землю и придать ей способность плодоношения.