Жан Фруассар - Хроники 1340–1350

Однако знайте, что когда настал назначенный день, несмотря на все приглашения, туда не явился никто, за исключением лишь одного великого бретонского банерета, богатого и влиятельного мужа, которого звали мессир Эрви де Леон. Остальные же извинились один за другим как можно красивей и вежливей.

Из-за этого граф де Монфор и графиня, его жена, были крайне расстроены и встревожены. Тем не менее они провели свой праздник вместе с горожанами Нанта и жителями округи столь хорошо, сколь могли, и длились эти торжества три дня.

Однако супруги чувствовали себя очень оскорбленными из-за того, что другие господа не соблаговолили явиться по их призыву. Поэтому, следуя подсказке монсеньора Эрви де Леона и некоторых именитых горожан Нанта, они постановили на совете, что наймут конных и пеших воинов, а также всех, кто пожелает прийти. И было решено использовать великую казну, добытую в Лиможе, дабы помочь графу де Монфору осуществить его замысел относительно герцогства Бретонского и принудить всех мятежников сдаться на его милость. Это решение поддержали все, кто там был: рыцари, клирики и именитые горожане. И были наняты за щедрое жалованье воины, которые прибывали в Нант со всех сторон, так что уже вскоре их собралось там большое количество, конных и пеших, знатных и простых, из многих земель.

Когда граф де Монфор увидел, что людей у него предостаточно, то решил на совете идти в поход, дабы силой или полюбовно подчинить всю страну и сокрушить всех мятежников, которые не желали принести ему оммаж. Итак, он собрался в путь и выступил из города Нанта с большим войском [46]. Сначала он двинулся к одному замку, который стоит на морском берегу и называется Брест [47]. Его стражем и кастеляном был благородный рыцарь, мессир Гарнье де Клиссон [48]. Он доводился кузеном почившему герцогу, равно как и монсеньору Оливье де Клиссону [49] — знатному рыцарю, одному из самых видных баронов Бретани.

Вам следует знать, что, двигаясь по направлению к Бресту, граф де Монфор принуждал вступать в свое войско всех жителей сельской местности, поэтому в конце пути у него насчитывалось уже так много воинов и прислуги, что это было удивительно!

Подступив со своим войском к Бресту, граф, через находившегося при нем монсеньора Эрви де Леона, вызвал на переговоры вышеназванного рыцаря, монсеньора Гарнье де Клиссона. При встрече граф потребовал, чтобы рыцарь выказал повиновение и сдал ему город и замок как своему законному сеньору, герцогу Бретонскому. Рыцарь ответил, что не считает нужным так делать и не признает его сеньором, ибо у почившего герцога есть и более близкий наследник, чем он. От этих слов граф де Монфор испытал большую досаду. Отступив назад, он послал рыцарю вызов и сказал, что уйдет из-под Бреста не раньше, чем втолкует ему, какие родственные права у него есть на герцогство Бретонское. Затем он велел своим людям раскинуть лагерь и обступить город со стороны, обращенной к суше.

На следующий день, отслушав мессу, граф приказал, чтобы все вооружились и шли штурмовать замок, который имел очень мощные укрепления и был хорошо подготовлен к обороне. В свою очередь, мессир Гарнье де Клиссон, рыцарь храбрый, мудрый и отважный, тоже велел вооружиться всем своим людям, средь коих насчитывалось не менее 300 латников и добрых бойцов. Каждому из них было велено занять свое место на укреплениях, определенное и указанное заранее. Однако из этих трехсот воинов мессир Гарнье отобрал сорок самых горячих и рьяных, а затем вышел с ними из замка прямо к барьерам [50], дабы встретить нападавших и дать им решительный отпор. На него двинулись воины из осадного лагеря, хорошо построенные и подготовленные, чтобы вести штурм и захватить город, если смогут. А другие тем временем со всех сторон штурмовали замок, пуская стрелы и дротики.

Возле барьеров завязалась большая и яростная битва, ибо мессир Гарнье де Клиссон был превосходным рыцарем, исполненным великой отваги. А кроме того, он полагал, что сражается за правое дело, и это придавало ему еще больше решимости. В руках он держал копье с наконечником доброй закалки и, орудуя им, совершал удивительные подвиги. Всякого нападавшего повергал он наземь, и его люди тоже держались хорошо и прекрасно, как надлежит добрым латникам.