Автор неизвестен - Сказание о Нарциссе

Услышав это, наш герой,
С усмешкой легкой отвечал:
«Клянусь, я прежде не слыхал
Столь странных слов! Но что же ты
Рассчитывала обрести,
Подобную сказавши речь?
Хочу тебя предостеречь:
Неверный ты избрала путь!
Тебе бы лучше отдохнуть —
Тогда бы ты в себя пришла.
Одно скажи: как ты пришла
Сюда? Хотя немудрено —
Безумцу храбрым быть дано.
Но разве дочке короля
Пристало по лесу гулять
Без спутников в столь ранний час?
Что до любви, ее пора
Не подошла – столь юны мы,
Зачем же время торопить?
Ты говоришь: Амора мощь
Ужасна, и меня зовешь
На помощь, но ведь жар любви
В сердце мое не заходил.
И если правда, что любовь
Такую злую боль несет,
То лучше я остерегусь —
Не то, не дай Бог, окажусь
Терзаем, точно так, как ты.
Знать не хочу такой любви!
Тебе же я совет даю:
Не трать зазря мольбу свою
И воротись домой скорей».

Попробуй тут не побледней!
Рыдания с трудом сдержав,
Данэ стояла вся в слезах.
Но равнодушен наш герой —
Его не проберешь слезой…
Тогда накидку распахнув,
Нагого тела белезну
(Слегка зардевшись от стыда)
Явила дева. Но устав
От хлада, долгого пути,
Она совсем лишилась сил —
И брызнула из носа кровь
И капала на кожу стоп.

Данэ качнулась, дуги рук
В надежде бросились к нему —
А он, не двинувшись, смотрел
На длани белые как снег:
Ни тканей, ни колец на них,
Таких прекрасных и нагих;
Он видел нежные глаза,
Как слез поток их заливал,
И как стекали капли вниз
И по груди ее неслись.
И что же? Он растроган был?
Ничуть! Как видно, наделил
Юношу этого Творец
Наичерствейшим из сердец.
Все в мире истоптав пути,
Мы не смогли б нигде найти
Мужчину – кем бы ни был он:
Бароном, графом, королем,
Иль императором самим,
Или эмиром сарацин —
Кому бы это удалось:
Не проронить ни капли слез,
Видя несчастную Данэ.
Нарцисс же сообщает ей,
Что он не в силах ей помочь
И, взяв коня, уходит прочь.

Какая охватила боль
Данэ, когда Нарцисс ушел!
Она, несчастная, стоит,
Рыданий не сдержать в груди…
Но вот, стенания прервав,
Она воскликнула: «Мертва!
Мертва я! Ведь теперь спасти
Ничто мою не может жизнь —
И я надеялась вотще —
Напрасны речи были все.
О, прежде мне во всем везло —
Теперь Судьба со мною зло
Обходится! Данэ, не раз
Рассудок твой предупреждал,
Однако не внимала ты…
Все так, но как посмел вести
Себя со мной этот юнец
Столь безобразно? Разве мне
Это могло на ум прийти?
Все ожиданья превзойти
Сумел он! Здесь его вина.
И кем же я оскорблена?
Кем? Сыном ленников отца [40] Привнесен средневековый элемент: по законам феодального общества отец Нарцисса приходится вассалом отцу Данэ. !
Что бы сказала наша знать,
Узнав об этом? Боже мой,
Да что же станется со мной!
Ну почему Господь, создав
Такие дивные глаза,
Великой спесью их снабдил?
Ах, если б он уродлив был,
Я оскорбление снести
Смогла бы, но ведь он красив!
Как же со мною был он груб!
Но в чем причина? Почему?
Что породило неприязнь
Его ко мне? Да что гадать!
Конечно, дело в нем самом —
Ужасно черством и дурном!
Я благородна и мила,
Я девство бережно блюла,
И кто сравняется со мной
Приятностью манер, красой?
Ни у кого нет рук нежней…
Да что там! Только лиходей
Или отвратный мужелюб [41] В оригинале Данэ обвиняет Нарцисса в «mout mal afaitiés», что, вероятно, является намеком на гомосексуальность. Сравним с « Лэ о Ланвале» Марии Французской: там отвергнутая королева говорит герою без обиняков: «Но и другую песню / Знаю я на твой счет: / Мол, дамы не интересны, / А к рыцарям не влечет?» (перевод В. А. Долиной).
Отвергнуть мог мольбу мою.
Как безучастно он взирал,
Даже руки мне не подал!
Он что, не видел ног моих,
Истерзанных, в шипах, в крови?
Нет, этому прощенья нет!
Но почему еще сильней
Горит во мне огонь любви?
Мне юношу не позабыть —
Его краса виной всему:
Едва лишь в мыслях я решусь
Его бежать, как сей же миг,
Встает в моем сознаньи лик
Прекраснейший, и образ тот
Опять к себе меня влечет…

Пускай он дурно поступил —
Неважно! Лишь бы он решил,
Раскаявшись, меня просить
Ему прощенье подарить.
Данэ, замаливать вину
Не станет он. Пойми, ему
Все это чуждо, ибо он
Душой дурною наделен.
О, мука! Мне не убежать
И не забыть, и не забрать
Сердце обратно. Как же быть?
Мне сердце не дает остыть!
Теперь я вот как поступлю:
К нему посланника пошлю!
Ведь юноша не устоит,
Если атаку повторить…
Безумье на тебя сошло!
Какой в посланце будет толк,
Когда гордец тебя отверг?
Мой ум в смущеньи… Кто я? Где?
Кто мать моя и кто отец?
Была ты дочкой королей,
Кто позабудет род такой?
Нет, это – ложь! Я сиротой
Росла: родителей, друзей
Не знала я, и нет людей,
Готовых добрый дать совет.
Конечно есть! Ведь ты – Данэ!
О, Боже! Что произошло
Со мной? Что на меня нашло?
Себя мне нужно в руки взять,
Рассудок чтоб не растерять.
Не то в дикарку превращусь!
Что здесь я делаю в лесу?
И почему мой плащ упал?
Амор меня околдовал —
Жестокий, виноват во всем!
Амор? Он разве мне знаком?
Нет, помешательством ума
Зовется это – я больна:
То пребываю я без чувств,
То чувства все войну ведут,
Не слушая рассудка слов…»
Тут стала звать она богов:
«О, боги неба и земли
И повелители стихий,
Вы, искушенные в любви,
Что надо всем и вся царит,
И ты, богиня из богинь,
Что, сына миру подарив,
Меня на муку обрекла [42] То есть, Венера. ,
Я, боги, заклинаю вас
Мои страдания смягчить
И по заслугам наградить
Того, кто осмеяв любовь,
На злую смерть меня обрек.
Пусть он познает боль любви,
Которую не утолить!»