Array Имруулькайс - Арабская поэзия средних веков

Дыханье юности и младости расцвет,
Предместье Карх {384} 384 Карх — район Багдада. , горячечность бесед,

Семнадцать мне — не семь десятков лет,
И ты со мной, событий давних след:

Ущелье милое — приют мой и привет,
Дыханье юности и младости расцвет.

В Тихаму мчится конь, и в Неджд, и горя нет
И факел мой горит, даря пустыне свет.

Господь, сохрани эту птичку на веточке ивы;
Слова ее сладостны были, а вести правдивы.

Она мне сказала: «Коней оседлав на рассвете,
Ушли восвояси единственные на свете!»

Я следом за ними, а в сердце щемящая мука,
В нем адово пламя зажгла лиходейка-разлука.

Скачу я вдогон и коня горячу, что есть мочи,
Хочу их следы наконец-то увидеть воочью.

И путь мой нелегок, и нет мне в пути указанья,
Лишь благоуханье ее всеблагого дыханья.

Она, что луна, — занавеску слегка отпустила,—
Ночное светило дорогу в ночи осветило.

Но я затопил ту дорогу слезами своими,
И все подивились: «Как новой реки этой имя?

Река широка, ни верхом не пройти, ни ногами!»
Тогда я слезам повелел упадать жемчугами.

А вспышка любви, словно молния в громе гремящем,
Как облачный путь, одаряющий ливнем бурлящим.

От молний улыбок в душе моей сладкая рана,
А слезы любви — из-за сгинувшего каравана;

Идет караван, и стекает слеза за слезою…
Ты сравнивал стан ее с гибкой и сочной лозою,—

Сравнил бы лозу с этим гибким и трепетным станом
И будешь правдивей в сравнении сем первозданном.

И розу еще луговую сравни в восхищенье
С цветком ее щек, запылавших румянцем смущенья

Все что завершилось в мире, не минует разрушенья,
Пусть же нас не ослепляют счастья сладкие мгновенья!

Видишь — и дела и судьбы переменчивы и зыбки,
Злом и местью обернутся жизни краткие улыбки,

Что осталось неизменным в этом ветхом мирозданье?
Все живущее на свете время облагает данью.

Не гордись, броня стальная, судьбы властны надо всеми
Хоть меча ты не страшишься, но тебя источит время.

Не кичись, булат блестящий, позолотой прочных ножен,
Хоть ты крепче стен Гумдана {386} 386 Гумдан — крепость в Сапаа (Йемен), считавшаяся одним из чудес света. , роком будешь уничтожен

Где твои владыки, Йемен, их узорчатые троны?
Где венцы их и каменья, ожерелья и короны?

Где теперь сады Ирема {387} 387 Ирем. — См. прим. к стр. 341 (см. коммент. 178 — верстальщик) . и колонны Ктесифона {388} 388 Ктесифон — столица сасанидского Ирана. ,
Слава гордого Шаддада {389} 389 Шаддад — легендарный князь Ирема. , сасанидские законы,

Где сокровища Каруна {390} 390 Карун — библейский Корей, богатство которого вошло в пословицу у мусульман. Согласно легенде, он возгордился и построил дворец из чистого золота. Моисей испросил у бога разрешение его покарать и приказал земле поглотить его вместе с дворцом. , где теперь алтарь Ваала,
Караванов вереница, что долины заполняла?

Как мираж, они исчезли, без следа промчались мимо,
Всем им вынес рок жестокий приговор неотвратимый.

О былых царях и царствах лишь легенды сохранились,
Бьется понапрасну память, воскресить былое силясь.

Дарий и его потомки в вихре времени пропали,
И дворцы Хосроев славных их от смерти не спасали,

Будто не было героев — Саба {391} 391 Саба — древнее государство на юге Аравии. , Ада {392} 392 Ад — легендарный народ (см. прим. к стр. 137) (см. коммент. 102 — верстальщик) . и Кахтана {393} 393 Кахтан — легендарный предок южноаравийских арабов. ,
Будто мир не покорялся мудрой воле Сулеймана.

Ты, прожорливое время, многолико, будто море,
Ты нам радость обещаешь, но за ней приходит горе.