Ибн Хазм - Ожерелье голубки

Я хорошо знаю одного из тех, кому любимая обещала посещение, и я видел его тогда только расхаживающим взад и вперед, и не утверждался в нем покой, и не стоял он на одном месте, то приходя, то уходя, и радость делала его из основательного легкомысленным и из степенного торопливым.

Мною сказано об ожидании посещения:

А вторая причина, — когда возникает между влюбленными случайное недовольство, сущность которого известна только по описанию других. Тут увеличивается беспокойство любящего, пока не узнает он в точности, — тогда исчезает то, что его тяготило, если он надеется на прощение, или же беспокойство превращается в печаль и грусть, если любящий опасается разрыва. Но случается любящему и унижаться из-за суровости к нему любимой; это встретится и будет разъяснено в своей главе, если захочет Аллах великий.

Одно из явлений любви — сильное огорчение и смущение, прерывающее речь, которое одолевает любящего, когда он видит, что любимая от него отвернулась и его избегает. А проявляется это в стенаниях, малой подвижности, оханье и глубоких вздохах, и об этом я скажу стихотворение, где есть такой стих:

Еще признак любви, когда ты видишь, что любящий так любит семью возлюбленной, ее родных и близких, что они значат для него больше, чем его семья, и он сам, и его родные, и все его близкие.

Плач тоже принадлежит к признакам любви, но только люди отличаются в этом один от другого. Есть среди них обильные слезами, глаза которых льют ливни, и отвечает им их глаз, и слезы к ним являются, когда они захотят; а есть люди, лишенные слез, с застывшими глазами, и я из их числа, и причиною этого было то, что я долго ел ладан из-за сердцебиения, которое случалось у меня в юности. Меня постигает тяжелое бедствие, и я чувствую, как раскалывается и разрывается у меня сердце, и ощущаю я в сердце кусок горше колоквинта [29], который мешает мне как следует выговаривать слова, а иногда я едва не давлюсь своим дыханьем, но глаз совершенно не отвечает мне — только в редких случаях прольет малую толику слез.

Этот отдел заставил меня вспомнить день, когда я и мой товарищ Абу Бекр Мухаммад ибн Исхак прощались с Абу Амиром Мухаммадом ибн Амиром, другом нашим, — да помилует его Аллах! — при отъезде его в путешествие на Восток, после которого мы его не видели. И Абу Бекр начал плакать, прощаясь с ним, и говорить, приводя такой стих поэта:

(Это стих из поминального стихотворения о Язиде иби Омаре ибн Хубейре [30], да помилует его Аллах!) А мы стояли на берегу моря в Малаге [31]. И я стал усиленно сетовать и горевать, но мой глаз не помог мне, и тогда я сказал, отвечая Абу Бекру:

А насчет обычного поведения людей я скажу стихи из поэмы, которую я сложил раньше, чем достиг зрелости. Вот ее начало:

Бывают при любви и злые мысли, и подозрительность к каждому слову со стороны одного из влюбленных, и понимание их не с той стороны, — в этом корень упреков между любящими.

Я, право, знаю людей с наилучшими мыслями, просторнейшей душой, величайшим терпением, наибольшей способностью прощать и с самым широким сердцем, которые ничего не могли снести от любимой, и едва возникало у них малейшее разногласие, как они выражали разнообразные упреки и равносторонние подозрения. Я скажу об этом стихотворение, где есть такие стихи: