Анна Финагеева - Атлантида

Вечер в доме царя начался очень шумно. Поприветствовав всех гостей и усевшись за праздничный стол, Васѝлиас, добродушный и веселый царь Кефали, первым делом стал нахваливать предстоящий спектакль среднего сына – Филимона, который должен был состояться на празднике по случаю нового года, ожидаемого события во всей Атлантиде, так как заканчивалась девятнадцатая хилия, и начинался новый виток времени в двадцатой. Этому переходу времени придавали огромное значение и нарекали новой эрой в жизни не только атлантов, но и всего мира.

Филимона очень смущала похвала отца, и он всячески пытался объяснить, что ничего фееричного не предстоит, к тому же сценарий еще ожидала проверка Софоса. Затем Васѝлиас начал говорить о достижениях своего первого сына – Панталеона, который был наделен не только умом, но и потрясающей физической силой, вновь заняв на Атлантических играх почетное место и завоевав семнадцатый в его коллекции лавровый венок.

Воодушевленный разговором царь был удивлен, что его младший сын, которого он любил даже немного больше, чем остальных, не торопился делиться своими впечатлениями. Кéрберос был уныл, виновато опустил голову, словно боялся посмотреть на прибывших гостей и своих родных. Его каштановые волосы слегка скрывали карие глаза, сосредоточившиеся на глубине чаши. Царь, на которого был так похож Кереброс, стер со своей немного седой бороды капельки опьяняющего напитка и решил сам подтолкнуть сына к началу разговора.

– Кéрберос, что же ты молчишь? – сказал Василиас, тронув сына за плечо. – Расскажи гостям о своих путешествиях.

– Отец прав, – подхватил царя Панталеон, сидящий по правую руку от правителя, – целый вечер и слова не вымолвил, только смотришь в свою чашу, даже не порадуешь мать своим взглядом. Что же ты ищешь в вине? – немного цепляя брата, сказал Панталеон.

– Неужели кому-то интересно слушать о дикарях, живущих за океаном, – не поднимая глаз, равнодушно сказал Кéрбер.

– Как ты юн! – улыбнулся Софос. – За семь лет путешествий для тебя окружающий мир других земель стал обыденным, а для нас, атлантов, он все еще остается загадкой. Так поведай нам о своих приключениях.

Кéрбер перестал крутить в руке чашу и замер. Слова Софоса словно зажгли юношу. У него появилось страстное желание своим рассказом повергнуть мудреца в растерянность. Для путешественника началась игра, в которую Софос вступил, сам того не подозревая. Он был немного насторожен, увидев молодого путешественника после семи лет странствования. Юный царь не только вырос, возмужал за все это время, но и изменился духовно.

– Хорошо. Я удовлетворю ваше любопытство. Да, видел я немало, и скажу, что за океаном находятся бесконечные земли, которыми владеют другие царства, а многие из них пустуют без народа и правителя. Люди там живут совсем не так, как мы, и считают Атлантиду местом, где обитают боги.

– Они думают, что Зевс здесь с нами пирует за одним столом? – рассмеялся Зен. – Какие они глупые!

– Нет, мой юный друг, они верят в совершенно других богов, – сказал Кербер и тут же устремил свой взор на Софоса, дабы посмотреть на его реакцию. Он, как и ожидал, увидел смятение.

– Как же? Папа, а разве есть другие боги? – удивился Зен. Все гости были поражены услышанным.

– Богов, сынок, каждый народ видит и называет по-разному. Все зависит от культуры и традиций. Даже в Атлантиде, в наших дукатах, богов рисуют не по одному образцу, так как везде разные нормы и ценности, и все это влияет на мировоззрение людей и на их виденье всевышних, – объяснил Софос.

– То есть на небесах находятся одинаковые боги, только люди представляют их по-разному? – обрадовался Зен.

– Да, – подтвердил Софос, гладя сына по голове.

– А почему вы так в этом уверены, учитель? – зацепил мудреца Кербер.

– Мой отец тоже путешествовал, как и вы, это было целью его жизни, а мне довелось узнать часть его открытий. И так же, как и вас, дорогие мои друзья, его удивило то, что народы веруют в других богов. Изучая это, он понял, что везде небожители одинаковые, они имеют лишь разные имена и вид.

– И вы верите в это? – словно пытаясь поймать Софоса на лжи, сказал Кербер.

– Да, – твердо сказал мудрец. – Я верю всему, что написано в книгах нашими предками, их заветам, верю тому, что поведал мне отец. И нет сомнений в правдивости их слов, потому что нам, людям, дарована возможность говорить, в отличие от немых рыб, и свои уста грязнить ложью мы не имеем права. Надо беречь девственность слов, ибо, оскверненные, превратятся они в проклятья. А дорога, вытоптанная ложью, не ведет к добру. Почему я не должен верить? Мне с детских лет говорили, что всему тому, что есть вокруг меня, я обязан богам, и, чтобы поддерживать благополучие острова, своей семьи, нужно следовать их заветам. Так я и жил, как и любой другой атлант, и за это время мир вокруг меня не ухудшился, а только возрос в своей красе. Боги даровали мне жизнь, а я взамен на это лишь жил и живу, как они научили нас, передавая эти знания детям, чтобы и они смогли насладиться счастливой жизнью в Атлантиде, – Керберос только ухмыльнулся от наивных слов мудреца.