Лирика древней Эллады
в переводах русских поэтов
Собрал и комментировал Я. Голосовкер
Более тысячелетия охгатывает эта маленькая антология — весь путь развития эллинской мелики: от VII века до н. эры по VI век н. эры, от ее расцвета до ее увядания. С берегов Лесбоса, места ее рождения, из дорийской Эллады, из Великой Греции юга Италии, из золотого века Афин докатилась она до музейной Александрии — Рима — Византии. И здесь история поставила на язычестве и на ней крест.
Антология не претендует на полноту. Поэтому в ней так мало фрагментов. Глаз читателя нигде не наколется на полустрочие, двустрочие, на искалеченную строфу. Ее — задача воздействовать на живое чувство, а не вызывать археологический интерес.
Далеко не все авторы и жанры лирики включены в антологию. Иные поэты и песни вообще не получили русского перевода. Иные переведены, но именно — переведены, т. е. с показом техники перевода при поэтическом бессилии или уж слишком прозаично. Сознательно выпала «элегия» в эллинском смысле слова. Политическая ли, эротическая, боевая, нравоучительная, — но в ней, обычно, мало лиризма. К тому же она не песенная лирика — не мелика. В этом смысле есть только два отступления в книге. Включены ямбы. Звеном между меликой и ямбографамн явился язвительный Архилох. Второе отступление: книга заканчивается поздней эпиграммой. Эпиграмма для классической эпохи — младший член поэтической семьи. Поздняя эпиграмма заместила все виды языческой лирики, в том числе и песенной.
Антология неожиданно оказалась богатой, хотя от богатства древней мелики — и сольной и хоровой — цельных стихотворений для чтения сохранилось чрезвычайно мало. Исключение — никем не читаемый Пиндар.
А между тем дошла до нас — в скрытом виде — эллинская мелика: она укрывалась в строфах, антистрофах и аподах трагедии, в лирико-патетических монологах героев, в плачах-комосах, в полудиалогах между героем и корифеем хора. Это — подлинная мелика. Но до сих пор никого не подстрекнула мысль извлечь ее из хоров трагедии.
Предъявить читателю хоры целиком со всеми загромождающими их мифологемами и резиниациями, без музыки и пляски, вне фабулы трагедии, — кто дочитал бы до конца собрание таких хоров? Не пришлось даже быть кладоискателем, — клад сам давался в руки: гимны, пеаны, трены, дифирамбы, баллады, картины природы выступали из глубины хорового действа. Иные монологи и лирические диалоги оказались сольными лирическими песнями: монодиями. Оставалось только дать им по возможности простые заголовки.
Читатель впервые сможет читать книгу эллинских стихов, а не грустить, с долей иронии к судьбам высокой культуры, над музейными реликвиями-фрагментами.
Я. Г.
АВТОРЫ ПЕРЕВОДОВ
• Инн. Анненский
• А. Баженов
• К. Батюшков
• Н. Берг
• Р. Брандт
• В. Брюсов
• О. Вейс
• В. Вересаев
• Н. Гнедич
• Я. Голосовкер
• Д. Дашков
• Г. Державин
• В. Жуковский
• Ф. Зелинский
• Вяч. Иванов
• А. Иванов
• Вс. Крестовский
• М. Ломоносов
• А. Майков
• Л. Мей
• Д. Мережковский
• Л. Михайлов
• Вл. Печерин
• А. Пушкин
• Н. Щербина
Пойми, кто может, буйную дурь ветров.
Валы катятся — этот отсюда, тот
Оттуда... В их мятежной свалке
Носимся мы с кораблем смоленым,
Едва противясь натиску злобных волн.
Уж захлестнула палубу сплошь вода;
Уже просвечивает парус,
Весь продырявлен. Ослабли скрепы.
Но — злейший недруг — голову выше всех
Гребней подъемля, новый чернеет вал,
Беду суля и труд великий.
Прежде чем гавань спасут нас боги.
Притонов низких был завсегдатаем;
Опохмелялся в полдень несмешанным.
А ночью то-то шло веселье:
Гам бессловесным сменялся ревом.
Пошел он в гору; но не забыл в честях
Ни жизни прежней, ни площадных друзей:
Всю ночь о дно глубокой бочки
Наперебой черпаки стучали.
Медью воинской весь блестит,
Весь оружием убран дом —
Арею в честь.
Тут шеломы, как жар, горят.
И колышатся белые
На них хвосты.
Там медяные поножи
На гвоздях поразвешены;
Кольчуги там.
Читать дальше