Ксенофонт: Анабасис Кира

Читая "Анабасис", невольно приходишь в изумление от богатства и разнообразия заключающихся в нем сведений. Находясь в походе, Ксенофонт, конечно, уделяет главное внимание войску и военному делу ("Анабасис" является одним из основных источников по истории военного дела в древней Греции), но попутно он не забывает отмечать все, что могло бы так или иначе интересовать обыкновенного путешественника, совершающего поездку по малоизвестным странам. Он описывает обычаи персидского двора, географические и климатические условия посещенных им районов, флору и фауну, экономические условия существования населения, его нравы, религиозные верования, военную тактику, вооружение, местные легенды и даже встречающиеся на пути археологические памятники.

Из этих разрозненных наблюдений складывается яркая и живая картина жизни Малой Азии и прилегающих к ней областей на грани V-IV вв. до н.э. Перед читателем развертывается панорама значительной части персидской державы с ее разнородным по этническому составу населением, далеко не всегда покорным центральной власти и персидским администраторам. По этой стране, иногда дружественной ему, но по большей части враждебной, проходит греческое наемное войско, особенно живо и наглядно описанное Ксенофонтом. Наемничество было типичным явлением в жизни античного общества на данной ступени его развития, когда, под влиянием растущей конкуренции со стороны рабского труда, мелкий свободный производитель все чаще и чаще уходил со своего земельного надела, от своего ремесла и в надежде на быстрое обогащение нанимался на военную службу к от дельным военачальникам, возглавлявшим отряды наемников. К ним присоединялись деклассированные элементы: беглые рабы и преступники. Предводитель отряда наемников был типичным искателем приключений, готовым служить кому угодно за хорошую плату. "Анабасис" дает целую галерею портретов подобных античных кондотьеров, начиная от сурового Клеарха -- мастера своего дела -- и кончая комической фигурой странствующего в поисках работы стратега Койратида.

Сквозь искусно сплетенную сеть рассказа о мелких и крупных событиях похода, во многих местах "Анабасиса" пробиваются важные сведения о самой основе социально-экономической структуры античного общества -- рабстве. Не говоря уже об отдельных интереснейших эпизодах (вроде неожиданного опознания одним греческим солдатом, в прошлом раба в Афинах, своей родины в стране макронов, в глуши северо-восточной части Малой Азии, откуда он был похищен, повидимому, еще мальчиком), при внимательном чтении "Анабасиса" нетрудно заметить, как рабство, это повседневное явление в обыденной жизни того времени, неотделимо, и притом в качестве одного из важнейших его факторов, от похода наемников Кира. Так, в течение долгих месяцев не получая жалованья, греческие наемники живут грабежом. При этом само собой разумеется, что, нападая на мирные поселения, они не только захватывают продовольствие и скот, но также угоняют с собой и жителей. Этих людей продают затем при первом удобном случае в рабство, преимущественно в греческих городах. Вырученные деньги идут в пользу солдат, а часть их откладывается для благодарственных приношений богам -- покровителям дохода. Впрочем, греческие наемники не скрывают от себя угрозы, нависшей также и над ними, и твердо помнят, что военная катастрофа в борьбе с их многочисленными противниками непременно приведет греков к рабской доле. Но большой неожиданностью было для них, вероятно, частичное осуществление этой постоянной угрозы не в результате военного поражения, а по приказу одного из спартанских начальников -- всесильных в то время хозяев в греческих городах. В греческом городе Византии, в наказание за самовольные действия, 400 наемников Кира окончили свою военную карьеру на невольничьем рынке в качестве выставленного на продажу живого товара.

Наблюдения Ксенофонта имеют огромную ценность, так как они единственные в своем роде свидетельства очевидца о таких сторонах жизни народов и племен древнего мира, которые ускользнули бы от внимания потомства, если бы автор "Анабасиса" не запечатлел их в своих мемуарах. Правда, недоверчивый читатель, вспомнив о том, что Ксенофонт писал "Анабасис" спустя 20-30 лет после похода, мог бы усомниться в точности этих сведений и задаться вопросом, каким образом мог автор удержать в своей памяти в течение столь продолжительного срока такие мелкие подробности, как, например, базарные цены на продукты в Месопотамии, емкость мер сыпучих тел у персов или количество пройденных за день парасангов. Сомнения эти вполне законны, и историческая критика обязана здесь допустить одну из двух возможностей: либо эти данные совершенно произвольны и не заслуживают поэтому доверия, что бросает некоторую тень и на другие наблюдения Ксенофонта, либо Ксенофонт во время похода делал записи и воспользовался ими впоследствии при составлении своих мемуаров, и в таком случае его наблюдения приобретают почти документальную ценность. Внимательное изучение "Анабасиса" позволяет, как нам кажется, притти к заключению, полностью подтверждающему второе предположение.