Тит Плавт - Избранные комедии

Симон

Погоди, жив не буду, тебе отплачу.

Псевдол

Что грозишь? Вот спина, не скрываю.

Симон

Ну тебя!

Псевдол

Стой, вернись!

Симон

А зачем?

Псевдол

Да вернись

Только: право, обманут не будешь.

Симон

Ну, пришел.

Псевдол

На пирушку со мною пойдем.

Симон

Я с тобою?

Псевдол

Иди, говорю я.

Половину и больше получишь. Идем!

Симон

Что ж, идем. Ну, веди куда хочешь.

Псевдол

1330 Что еще? Симон, ты, уж прошу, не сердись

На меня и на сына за это.

Симон

Да уж нет, не сержусь.

Псевдол

Ну иди, следом я.

Симон

Позвал бы и зрителей вместе.

Псевдол

Они меня звали когда-нибудь? Нет!

И я тоже звать не желаю.

Но если одобрить комедию вы

И труппе похлопать согласны сейчас,

То вас приглашаю на завтра.

В настоящем издании «Избранных комедий» Плавта использованы в основном старые переводы, подвергнутые небольшой правке. Все переводы А. Артюшкова печатаются по изданию: Плавт, Избранные комедии, т. I-II, «Асаdemia», 1933-1935, — где они вышли под редакцией академика М. М. Покровского. Комедия «Два Менехма», переведенная известным режиссером Сергеем Радловым, была опубликована под названием «Близнецы» в журнале «Любовь к трем апельсинам» в 1916 г. Комедия «Куркулион» в переводе Ф. Петровского и С. Шервинского выходила отдельной книгой в Российском театральном издательстве в 1924 г. Перевод комедии «Пленники», выполненный Я. М. Боровским, публикуется впервые.

Впервые переведены на русский язык и стихотворные «Содержания» комедий Плавта. Каждое из них представляет собой акростих: из первых букв строк складывается название комедии. «Содержания» значительно более поздние, нежели сами комедии Плавта. Содержание «Куркулиона» переведено Ф. Петровским, остальных комедий — С. Ошеровым.

Любопытно отметить, что итальянский историк литературы Биньоне, говоря об этих чертах, указывает прежде всего на склонность к шутке, буффонаде, пародии.

Фрагменты некоторых комедий Невия дают основания полагать, что действие их происходило в Риме.

Название фундаментальных работ о Плавте немецких ученых Френкеля и Яхмана.

Так сказано в одном из фрагментов Невия.

Подробную ее характеристику читатель найдет в предисловии К. Полонской к тому «Библиотеки античной литературы» — «Менандр. Комедии. Герод. Мимиамбы», 1965.

Например, большинство исследователей считает контаминированным «Хвастливого воина»: в начало пьесы героиня свободно переходит из дома хозяина в дом возлюбленного через дверь, тайно пробитую между этими двумя домами, затем о двери все персонажи как будто забывают и для освобождения девушки прибегают к новым уловкам. Вполне возможно, что мотив потайной двери восходит к одной греческой комедии, а вся дальнейшая интрига — к другой.

Отношения патрона и клиентов чисто римское явление: знатный римлянин обязывался оказывать покровительство и помогать зависимым от него «клиентам», которые, в свою очередь, должны были оказывать ему всякого рода услуги и окружать его почетом.

Эллинистическое происхождение заключенных в нем мыслей доказывается еще и тем, что культ Фортуны в эпоху Плавта только начал прививаться в Риме.

Перевод А. Артюшкова.

Перевод автора статьи.

Перевод А. Артюшкова.

Даже если такая оценка и дается, она чаще всего носит формальный характер и не влияет на ход комедии: «порок» у Плавта никогда не «наказывается». Например, в «Привидении» беспутство Филолахета осуждает сперва честный раб Грумион, потом — сам юноша, и тем не менее все кончается в его пользу. Точно так же в «Вакхидах» тщетной оказывается воркотня добропорядочного Лида. Как и многие попытки морализирования, эти пассажи у Плавта — лишь дань традиции.

Комические изображения бегущего раба и выпоротого раба сохранились среди античных терракотовых статуэток.

См. его книгу «Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса», М. 1965.

Светоний, Жизнь двенадцати цезарей. Божественный Юлий, 51. Перевод М. Гаспарова.