Admin - <4D6963726F736F667420576F7264202D20D4E8EDCFEEF0F2C0F0F2F3F02DD2EEEAE8EE2E646F63>

всаживавший, тем не менее, в стоявшего японца снаряд за снарядом из кормовых башен...

Потом я увидел, как из-за дыма пожара «Сикисимы», контркурсом нам, выходит еще

один неприятельский корабль, на который немедленно перенесли огонь орудия нашего

«Потемкина» и идущего за ним «Суворова».

Это был флагман Камимуры броненосец «Конго», о чем говорил развевающийся на фор-

стеньге вице-адмиральский флаг и высоченные шлюпочные краны, характерные только для

двух кораблей британской постройки, которые были спроектированы для чилийского флота.

Дистанция до него не превышала двух с небольшим миль, и за очередным актом драмы -

безжалостным его избиением, к которому подключился и «Александр», где справились,

наконец, с повреждением в руле, мне удалось даже какое-то время понаблюдать.

Не скрою, но после стольких уже виденных сегодня смертей и страданий моих

товарищей, зрелище превращения этого красивого, элегантного корабля в груду

огнедышащего, покореженного металлолома, вызвало какое-то мрачное, первобытное

удовлетворение, к которому начинало примешиваться всепоглощающее чувство торжества!

Мы побеждаем! Это уже становилось очевидным. Японцам не удалось прорваться и уйти, а

значит главное, что так волновало командующего, удалось предотвратить. Раз Камимура

развернулся, значит все! Заметались. Бегут… Сила не взяла! Но в этот момент до меня

донесся чей-то крик: «Смирнова сюда, скорее! Адмирал ранен! Правую руку оторвало!» Я

опрометью кинулся по уцелевшему трапу левого борта наверх, в боевую рубку…

Глава 10. Послевкусие крови

Желтое море у мыса Шантунг, Порт-Артур, пролив Крузенштерна, 28-е декабря1904-го года –

4-е января 1905-го года

- Смотрите, смотрите! Всеволод Федорович… Слава богу!

- Жив! Адмирал жив! Воды! Скорее. Доктора в рубку, живо! Отойдите же, не мешайте…

- Бинт давайте! Да, сочится… И здорово… Так, голову приподнимите ему…

- Всеволод Федорович! Дорогой! Вы меня слышите?

До Петровича как сквозь вату начал доноситься глухой шепот криков, обступивших его

офицеров. Картинка постепенно светлела, приобретая цветность и резкость… Тени людей

вокруг кружились… Кружились все быстрее… «Но как… Как же хреново…» Его вывернуло.

Голова раскалывалась. Было очень холодно и жестко. Трясло… Хотя сознание и начинало

постепенно приходить в некое слабое подобие нормы.

- Что… Что это было…- силясь криво усмехнуться, - спросил он, обращаясь к стоящему

над ним на коленях Хлодовскому.

- Слава Богу, Вы живы… А то уж думали, все… Вот, выпейте глоточек…

Коньяк непривычно обжег, перехватив дыхание.

- Слава Тебе, Господи, - прошептал Хлодовский и перекрестился.

- Каперанг! Вы мне еще слезу тут пустите… Помогите же подняться. Ох… Нет, пока

силенок маловато. Рассказывайте, что тут случилось? Что сейчас происходит? Ну, быстрее…

- Двенадцатидюймовый. С «Ясимы». Вернее два даже. Один в каземат восьмидюймовки

под нами. Прямо в амбразуру. Там всех… Второй ваккурат нам в рубку. Не пробил, так как

фугасный, но удар был жуткий, и осколков позалетало. У нас от него убитых трое. Командир

тяжело ранен в ногу, выше колена, прооперировали. Слава Богу, у нас жгут был под рукой и

кость не перебило. Вас бросило головой прямо на штурвал, и потом на настил, на вон тот

угольник… И мы думали, что все… Вы практически не дышали, Всеволод Федорович. И

пульса не было. Даже кровь почти не текла. Поэтому сперва мы Вас со всеми и положили…-

быстро заматывая вокруг разбитой головы Руднева бинт, частил Хлодовский.

Петрович вдруг осознал, что опирается спиной о тело убитого рулевого кондуктора…

Эх, Алеша… Алексей Гаврилович… Славный был смоленский мужик, балагуристый…

- Так… Я живой... Контуженный и ошалевший, с разбитой в кровь башкой, но живой,

это всем ясно! - голос Руднева постепенно набирал силу.

- Слава богу, Всеволод Федорович! Ясно! – отозвался откуда-то спереди лейтенант

Руденский, - Я, пока старший офицер на перевязке, вступил в командование крейсером. Так

что если будут приказания… Но как же перепугали Вы нас, Ваше превосходительство!

- Нечего пугаться. Вы и без меня знаете, что нужно делать. Долго я, того… В отключке?

- Да уж поболее часа, или около полутора.

- Что!!! Где Того, где мы, почему наши пушки молчат?! И кто это стреляет и где…

В этот момент со стороны спардека до боевой рубки донесся чей-то отчаянный фальцет: