Джеймс Роллинс - Кровь Люцифера

Но Легион намеревался действовать не в одиночку.

Когда он ступил под опаленное небо, обитатели этой темной земли явились к нему, собираясь вокруг него, точно тени. Они лизали его потрепанные ботинки, они кланялись и простирались перед ним, кусая друг друга от дикой радости, вызванной его пробуждением. Конечно же, они любили его.

Ведь он освободил их.

И теперь он освободит этот мир от человеческой чумы.

Легион посмотрел на Воителя.

«Начиная с этого».

12 часов 08 минут

Скорчившись на боку, Эрин обеими руками зажимала рану на горле. Горячая кровь сочилась у нее между пальцев, щеку холодил снег.

Она могла лишь смотреть, как Цао переступил через ее тело и шагнул навстречу Руну, сжимая в одной руке окровавленный кинжал, а в другой — кривой меч. За пределами огненной сферы сталь и серебро звенели друг о друга в вихре ударов, выпадов и контрударов. Львенок помогал Руну, подпрыгивая и хватая монаха за полы одеяния или подкатываясь Цао под ноги, чтобы заставить оступиться.

Даже сейчас она понимала, где лежит источник этого предательства, осознавала, как ловко с ними сыграли в этой священной долине — Легион использовал их, словно марионеток, так же верно, как если бы они сами были одержимы демоном. Ему было нужно, чтобы они принесли сюда два камня, восстановили разбитый самоцвет и отворили врата, дабы Люцифер мог восстать из тьмы озера.

«И мы всё это сделали».

Гнев согревал ее, несмотря на то что кровь продолжала утекать сквозь пальцы.

Цао сделал шаг назад, пройдя сквозь огненную завесу и вновь оказавшись внутри сферы. Демон внутри его словно бы позабыл об Эрин, вероятно, полагая, что она уже мертва или по крайней мере слишком слаба, чтобы сражаться.

«Но я больше, нежели Женщина Знания».

Она резко выпрямила ногу и пинком сбила Цао с ног, застав демона врасплох. Когда монах упал, Рун нанес быстрый удар карамбитом, погрузив лезвие глубоко в глаз Цао. Потом дернул рукоять вверх, точно рычаг, отчего голова одержимого откинулась назад и с силой ударилась о гранитный столп.

Корца снова и снова колотил череп Цао о камень, пока монах не перестал шевелиться.

Только тогда Рун повернулся и упал на колени рядом с Эрин.

«Я хотя бы умру не одна».

Но в конечном итоге это не имело никакого значения.

— Джордан... — прохрипела она.

Рун взял ее за руку, отказываясь оставлять одну.

Эрин отняла руку от своего горла и надавила на его колено, побуждая его идти на помощь Джордану. Вместо этого Корца прижал к ее ране собственную ладонь. Его сильные пальцы с силой надавили на кожу — он наверняка знал, где нужно пережать крупные артерии.

Эрин хотела оттолкнуть его, но у нее не было на это сил.

Львенок бегал вокруг алой завесы, явно тревожась и желая хоть как-нибудь помочь.

Эрин сжала зубы, ненавидя себя за то, что подвела всех.

Она была Женщиной Знания, и у нее еще оставались невыполненные задачи. Она должна сражаться единственным оставшимся способом.

Грейнджер повернулась так, чтобы Руну было удобнее добраться до рюкзака на ее спине.

— Книга, — прошептала она.

Несомненно, в Кровавом Евангелии должен быть какойто ответ. Она взяла фолиант в этот дальний путь не только потому, что не верила Бернарду, но и потому, что знала: этой книге еще предстоит сыграть какую-то роль. Женщина Знания и эта книга неразрывно связаны. Это, должно быть, очень важно.

«Но если я умру, все знания Кровавого Евангелия умрут вместе со мной».

Она не могла позволить, чтобы это случилось, — нужно было что-то предпринять.

Возможно, сочтя, что исполняет ее предсмертное желание, Рун убрал пальцы с ее шеи, взял ее руку и показал, где нужно прижимать сосуды. Только потом он достал из рюкзака Эрин Евангелие и вынул из чехла. Положил открытую книгу на снег перед женщиной, а потом сразу же вновь зажал артерию близ раны, шепча молитву.

Эрин повернула голову, коснувшись щекой края переплета. Большинство страниц были пусты, все еще ожидая, пока их заполнят слова, начертанные Христом давным-давно. Бернард когда-то сказал ей, что Кровавое Евангелие может содержать ключ к тому, чтобы освободить божественную природу в каждом человеке, но это знание сокрыто на пустых страницах. Если и так, то из-за ее неудачи мир никогда не узнает этого.

Рун открыл книгу на странице, содержавшей последние строки пророчества: возможно, он надеялся, что она найдет в них дополнительное значение. Но видны были лишь эти слова — они ярко горели золотом, словно смеясь над поражением Эрин.