Нелли Шульман - Вельяминовы.Дорога на восток.Книга вторая

скотски, хоть так об умерших людях не говорят. Он потом на сенатской комиссии утверждал, что

его отряд не понял, зачем лакота собрались у священного озера, думал - у них там воины. И

перерезал всех, без разбора. Там, как вы знаете, старики одни были, какую-то их церемонию

устраивали, духов вызывали. Младший Менева увел лакота на северо-запад, в самую глушь, в

горы, и тревожит оттуда наши отряды. Мстит за отца. Ничем хорошим, - Дэвид вздохнул, - это не

закончится. Для Меневы, я имею в виду. Как говорят в военном ведомстве - хоть по колено в

крови, но мы пройдем до берега Тихого океана. Меня, как вы знаете, называют голубем, уж

больно я миролюбив. Но я ведь с индейцами вырос, спасибо маме покойной, так что я их

понимаю, - Дэвид посмотрел на свой хронометр: «Пойду, детей подгоню. Мы через четверть часа

будем в Провиденсе».

Тедди откинулся на спинку бархатной скамьи. Помешав ложечкой остывший кофе, судья сказал

себе под нос: «Даже не стоило пытаться ему ехать в Россию. Правильно мы решили - отказаться от

поста посла. Император Николай бы все равно не подписал агреман о его назначении. Незачем

было рисковать международным скандалом. Начали бы задавать ненужные вопросы..., Дэвид

человек умный, при следующей администрации станет заместителем госсекретаря, потом пойдет

дальше. Жаль только, что я этого не увижу».

Тедди знал, что ему остался год.

-Не больше, ваша честь, - развел руками главный хирург армии, осматривая его в этом феврале.

«Опухоль растет, вы помните, мы сначала думали, что это профессиональная болезнь

чиновников...»

-От сидячей работы, - хохотнул Тедди, одеваясь. «Весь Вашингтон этим недугом страдает. Доктор

Лоусон, - лазоревые глаза взглянули на врача, - что меня ждет?»

Хирург помолчал: «Кровотечения у вас уже есть, ваша честь. Потом начнутся боли, потеря веса...,

Жаль, что мы так много времени потеряли на консервативное лечение..., - он не закончил. Тедди,

сердито, сказал: «Это же все равно, как я понимаю, не оперируют».

-Нет, - признал Лоусон.

-Говорить тогда не о чем, - Тедди застегнул агатовые пуговицы сюртука и поправил галстук.

-Доктор, - он достал кошелек с золотой пряжкой, - я надеюсь на вашу, как это сказать, помощь.

Если там, - он махнул рукой в сторону Капитолия, - узнают, что в Верховном Суде скоро

освобождается кресло, мой последний год я проведу, выслушивая, - Тедди поморщился, -

конгрессменов и сенаторов, которые будут лоббировать своих протеже. Я три десятка лет в

Вашингтоне, и не могу сказать, что перед смертью рвусь влезать в политические игры. Я от них

удачно воздерживался все это время».

Лоусон только кивнул и похлопал его по плечу. «Не беспокойтесь, ваша честь».

Поезд замедлил ход. Тедди, полистав свой блокнот испанской кожи, пробормотал: «С завещанием

все в порядке, землю я продал. Дэвид получает вашингтонский дом, а все остальное делится в

равных долях, между Джошуа и Мартой. Марту надо отправить в Лондон. Ее деньги я туда вывел.

Нечего ей сидеть и смотреть, как дед умирает. Тем более, я маме обещал, - он мимолетно, легко

улыбнулся.

Тедди достал маленький, серебряный карандаш и записал на чистой странице: «Фримены».

После смерти матери Натаниэль продал гостиницу. Он был преуспевающим адвокатом, и принял

на себя практику покойного Теда - негласно, конечно. На севере ходили разговоры о том, что

цветных юристов надо принимать в профессиональные ассоциации. Контора сохраняла имя

Бенджамин-Вулфа, но Тедди сейчас решил, что, если и вправду такое случится, то надо будет

окончательно передать дела Натаниэлю. Его сын закончил Оберлин-колледж, в Огайо. Тедди и

Натан Горовиц дали денег на основание первого университета, куда принимали цветных. Тед-

младший уже работал под началом отца.

-Когда-нибудь, - усмехнулся Тедди, - в нашем Верховном Суде появится цветной судья. И судья

еврей, хоть Натан и говорит об этом стеклянном потолке. Ничего, разобьем.

Он открыл потайной карман в обложке блокнота и напомнил себе, глядя на лицо покойной Марты

Фримен: «Это надо сжечь». Рядом лежала неприметная бумажка с рядами цифр - часть

бухгалтерии Подпольной Дороги. «Над этим мы с Натом и Дэвидом еще посидим, - решил Тедди.

«И юного Фримена пригласим, надо его вводить в курс дела».

Он надел свой строгий, темный редингот английского сукна, на соболях и принял от проводника

цилиндр. Дверь в спальный вагон раскрылась. Тедди услышал голоса детей, что собравшись в