Нелли Шульман - Вельяминовы.Дорога на восток.Книга вторая

Катишь, - ты его сегодня никуда не отпустишь, - Юджиния вздохнула. Она услышала тихий голос

Трубецкой: «Он был против того, чтобы выходить на площадь с такими малыми силами, Эжени. Он

сказал, что это западня».

-Западня, - согласилась женщина. «Ты слышала, я вам говорила. Все, - она поцеловала Трубецкую,

- храни вас Господь».

-А что Оболенский? - спросила Трубецкая. «Была ты у него?»

-Его не переубедить, - Юджиния раздула ноздри и замерла - с улицы доносился какой-то гул.

Трубецкая перекрестилась. «Это Морской Экипаж, - испуганно сказала женщина, - у них казармы

на Васильевском острове. Пришли, должно быть. Эжени, останься с нами, здесь безопасно».

Юджиния, запахнув шубу, пристроила на голову соболью шапочку.

-Меня ждут, - она обернулась на пороге. Трубецкая помялась: «А Петр Федорович, Эжени…, Что с

ним? Что на юге?»

-Скоро узнаем, - коротко ответила женщина. Выскользнув на Галерную улицу, в еще серый, не

рассеявшийся сумрак рассвета, Юджиния сразу увидела мать. Та прогуливалась среди сугробов, в

темном, бедном салопе, с мешочком на запястье.

-Иди домой, - велела Марта. «Окольными путями, площадь и набережная уже солдатами кишат».

Юджиния спросила: «А ты где была?»

-Где бы я ни была, - Марта завязала вокруг шеи грубый шарф, - мне не удалось кое-кого

остановить. По крайней мере, думаю я так. Иди, - она подтолкнула дочь. «Я еще туда, - она указала

в сторону Сенатской площади, - прогуляюсь».

-Нет, - Юджиния взяла ее под руку, - я тебя не брошу, мама.

Марта, было, хотела, что-то ответить. Вместо этого, она коротко улыбнулась: «Как я понимаю,

князь Трубецкой на площади не появится».

Юджиния вспомнила упрямые, карие глаза княгини: «Думаю, что нет».

-И то хорошо, - пробурчала женщина. Они обе пропали в поднявшейся, злой метели.

Крыша Сената была усеяна людьми. Справа, в туманной, утренней дымке поднимались леса

вокруг строящегося Исаакиевского собора. Солдаты стояли в каре, с примкнутыми штыками,

окружая памятник Петру Первому. Над шпилем Адмиралтейства уже развиднелось, поземка

улеглась, тусклый, золотой свет солнца лежал на высоких сугробах.

-Мы с вами! - раздался низкий голос из толпы, что собралась на площади. Здоровый мужик

повертел в руках полено: «Нечего ждать, пока жандармы соберутся, надо на Зимний Дворец

идти!»

Внутри каре, почти у подножия памятника, собрались люди в мундирах и штатском.

-Вы слышали? - гневно спросил Рылеев, - невысокий, тонкий, с усталым, помятым лицом. «Народ

за нас, надо разворачивать солдат к дворцу, здесь больше трех тысяч человек..., Надо брать

штурмом Зимний, Петропавловскую крепость, надо захватывать город..., Где Трубецкой? -

оглянулся он.

-Сейчас она, - издевательски ответил Каховский, что стоял с пистолетом в руках, упирая его в

затылок Марты, - она и скажет нам, где так называемый диктатор восстания. Ее Николай подослал,

сеять смуту в наших рядах.

-Хорошо, что я Юджинию сюда не пустила, - безразлично подумала Марта, глядя на толпу. Сзади

уже был слышен топот жандармов, кто-то свистел, с лесов собора полетели камни. Она сразу

сказала дочери: «За каре ни ногой. Я вооружена, а ты нет. Домой отправляйся». Марта увидела,

сквозь разрывы в цепи солдат, бледное лицо Каховского и бессильно выругалась себе под нос. Она

пришла к нему рано утром и застала уже одетым. «Поручик, - с порога сказала Марта, - не ходите-

ка вы сегодня на Сенатскую площадь, мой вам совет. Уезжайте подальше от Петербурга, как это

сделал ваш друг Муравьев. Тогда, может быть, останетесь в живых».

-Вы теща полковника Воронцова-Вельяминова, - внезапно, восторженно, шепнул Каховский. «Мне

Никита о вас рассказывал. Вы Бретонская Волчица! Ведите,- он уцепился за руку Марты, - ведите

нас за собой, смерть тиранам!»

Марта брезгливо стряхнула его пальцы: «Вы плохо знаете историю, поручик. Вандея сражалась за

короля, а не за Робеспьера. Ваши детские игры в заговоры и тайны закончатся смертью невинных

людей. Не ходите на площадь, и уж тем более не появляйтесь во дворце».

-Не стрелять же мне в него было тогда, - Марта ощутила шеей холод пистолетного дула. «Но во

дворец он не пошел, смотри-ка, послушался».

Мелкий снежок закончился, небо внезапно стало голубым, пронзительным. Марта терпеливо

повторила: «Господа, я многим из вас это уже говорила, вчера. И моя дочь тоже. Это западня.

Великий князь сообщил ей дату присяги, для того, чтобы поймать вас в ловушку. Что ему и