Вадим Львов - Лестница Аида

– Что тем более!?

– Вас бросили союзники …Никто за вас не заступится, никто не поможет. И вы это отлично понимаете. США – не до вас, Германия вообще взяла курс на самостоятельную политику, Франция и Великобритания в не полезут за вас заступаться ни при какие условиях. Гонор и национальная гордость Речи Посполитой – прекрасно, но ваше самопожертвование и героизм, только ослабит вашу нацию. Перед лицом вышедшей из НАТО – Германии.

– Что вы хотите сказать, Гуков?

– То, что сказал. С сегодняшнего дня, мы живем в новых реалиях. Европейских и мировых. Германия – возвращается к дойчмарке и выходит из ЕС и НАТО. Америка – за океаном. А вы остаетесь с Берлином, ммм…один на один. Надеюсь вы понимаете, что нельзя сравнивать ваш и немецкий, военно‑промышленный потенциал?

Лех Валевский нахмурился.

– Где, пан Гуков, гарантии того, что вы не врете и не блефуете.

– Слова главы Руси, которые я лично вам передаю. Вот и все гарантии. Да о каком блефе, вы говорите? Я вам сказал абсолютную правду, вы это и так знаете. Ну начнете вы восстание и ударите в спину уходящим войскам. Что вы от этого получите? Новые жертвы и разрушения и громкое одобрение в Лондоне и Париже. Дальше одобрения и смутных обещаний‑ дело не пойдет. Как в 1863 году. Или в 1981…(3)

Было слышно отчетливо, как поляк заскрежетал зубами от ненависти. Гуков, угодил в самое больное место. Пруссия, затем Германия по жестокости управления оккупированными польскими территория ми многократно превосходили русских императоров и генсеков. Особенно если вспомнить, что больше трети территории нынешней Польши были "прирезаны" к ней за счет побежденной Германии. А надеется на помощь США – не приходится. Оставшись с Варшавой тет‑а‑тет, и наведя порядок внутри страны(Лех Валевский – как человек старой закалки в этом не сомневался.) Берлин может предъявить целый список претензий. То что бундесвер разгромлен и потрепан – это не беда, Войско Польское – в гораздо худшем состоянии. И еще промышленность разгромлена.

Потом германцы, как обычно, войдут на территорию Речи Посполитой и отхватят себе Силезию и Западную Пруссию …А могут, что еще хуже, договорится с озлобленной восстанием Москвой, что тоже не раз бывало.

Лех и не заметил, как на глазах у молчащего русского, нервно теребит кончик седых усов.

– Хмм…пан Гуков, спасибо, я выслушал ваше предложение. Вас проводят…

– Когда мы получим от вас ответ?

– В течении пяти, часов. Прощайте, пан Гуков.

Когда русского увели, на сей раз не надев черный мешок на голову. Смысла не было, русские и так знали, где они находятся.

Едва русский вышел, в комнату вошел подполковник Людвиг Калиновский, начальник личной охраны Валевского.

– Ты все слышал? Спросил его Лех, смотря на белую стену.

– Да, пан президент. И я с ним согласен.

Валевский метнул на него полный злобы взгляд.

– Надо же. Паны из элитного спецназа согласны задрать ручки вверх по одному приказу из Москвы.

– Паны из элитного спецназа понимают, что в одиночку против русской военной машины, нам не выстоять. Пусть москали уходят, пан Валевский. Мы же сбережем ядро армии и быстро восстановим силы.

Отпустив Калиновского, Лех Валевский погрузился в размышления. В отличии от истеричного, злобного и недалекого Ярослава Квачиньского, присягнувшего Польшу к НАТО намертво, Лех был опытным и мудрым политиком. Из рабочей семьи, простой электрик судоверфи в Гданьске взлетел на вершину европейской политики на волне антисоветских выступлений. Он сделал себя сам, без спичрайтеров и имиджмейкеров, превратив заурядный профсоюз "Солидарность" в мощнейшую политическую силу, во многом изменив всю историю Восточной Европы. Так же Валевский был искренне верующим католиком и настоящим польским националистом.

Что характерно, он не был заштатным и крикливым русофобом как большинство польской интеллигенции. Сильным и самостоятельным людям – закомплексованность не свойственна. Когда в декабре 1981 года, его арестовали и круглосуточно допрашивали, Лех молчал и не сдал никого из своего окружения.

Уже после свержения коммунизма, Валевский настоял, что бы генерал Войцех Ярузельский, устроивший переворот и заточивший его в тюрьму, избежал преследования и ареста. В отличии от большинства горлопанов, Валевский знал – не введи генерал военного положения и не придави стачечное и забастовочное движение "Солидарности", советские войска неминуемо бы вторглись в Польшу уже в следующем году, по "чехословацкому варианту". Поляки не чехи, и крови было бы много. Как в Будапеште в 1956 если не больше…