Вадим Львов - Лестница Аида

Внезапное озарение и возращенные памяти пошло Руслану на пользу. Только сейчас он понял, что ползет по бетонным плитам, оставляя за собой кровавый след, причем совершенно голый, а вокруг него, не обращая внимания носятся китайцы пытаясь потушить пылающие кругом пожары. Не собираясь еще раз искушать судьбу он забился под какую то машину и оттуда наблюдал за суматохой. Оглянулся назад, на свою тюрьму.

Трехэтажный составленный из контейнеров полевой тюремный комплекс был наполовину разрушен и пылал как пионерский костер. К этому добавлялся истошный визг сирен воздушной тревоги. Похоже на то, что по китайцам врезала наша авиация.

Тут взгляд Руслана упал на собственно правое бедро. Оно было измазано чем то бурым, похожим то ли дерьмо, то ли на кровь с этим же дерьмом смешанную. Внизу спины, что то тупо болело, так же тупо ныла спина, на ощупь покрытая какой то коркой. При каждом прикосновении‑ спина начинала саднить сильнее. Надо было сваливать, пока он пришел в сознание и у косых здесь такой звездец творится.

Выглянув из под машины, он увидел знакомую башню КДП(170) и понял, где находится. Это же Кант…Авиабаза Кант, с которой началась его среднеазиатская эпопея. Все вернулось на круги своя.

Тут в поле зрения ему попал рослый китаец, в наспех одетом защитном пожарном снаряжении с рацией, отдающий какие то приказы, на редкость тонким и визгливым голосом. Китаец стоял к нему спиной и визжал в рацию периодически махая руками, командуя мечущимися словно бестолковые куры – подчиненным.

Здоровья в этом положении у Руслана хватило только на один короткий бросок. Он схватил китайца сзади за ноги обутые в резиновые сапоги и что есть сил дернул на себя. Тот с хеканьем и клацнув зубами приложился лицом о бетонную плиту, мгновенно обмякнув. Затащив грузное тело под машину, Руслан разжился рацией и комплектом пожарной одежды со светоотражающими вставками. Под ней оказался китайский пятнистый мультикам и погоны капитана ВВС НОАК. Лицо китайца превратилось в маску из‑за сплошной гематомы. Не давая косому придти в себя, Руслан схватил его одной рукой за подбородок, другой за затылок и резко дернул голову вверх и от себя. Раздался хруст и тело китайца неестественно выгнулось.

"Все, готов. Обоср. ся перед смертью, поди? Это хорошо, что я с него штаны и куртку успел снять…"

Выбраться ха пределы разгромленной и горящей авиабазы, было не сложно. Проблемы начались потом. Спустя полчаса, от все возрастающей боли в разорванной ножом заднице и обожженной спине он уже не мог идти а семенил, стараясь не стонать.

Руслан, всхлипывая и постанывая брел по заброшенным полям, стараясь удалиться от разгромленной базы как можно дальше. Если и подохнуть от потери крови или сумасшедшей боли, нарастающей с каждой минутой, то умереть свободным, а не комнатной собачкой на потеху китайским хозяевам.

С каждой секундой даже семенить становилось тяжело и он остановился а затем и опустился на колени. Все, терпеть больше не было сил…

Сколько прошло времени он не помнил и не знал, но очнулся от прикосновения мокрой марли к своим ссохшимся губам. И тут же вцепился во влажную ткань зубами.

– Тихо, солдатик, пальцы не откуси. Раздался насмешливый голос с мягким восточным акцентом.

Это было последние, что он услышал на родном языке, дальше началась какая то восточная тарабарщина и резкий запах лекарств и немытых человеческих тел….

Окрестности Зволена. Словакия.31 августа

Когда – то давно, здесь стояли русские. Целая мотострелковая дивизия, введенная сюда после "пражской весны" и остававшийся до самого развала Варшавского Договора. Потом, дивизию, как и всю Центральную группу советских войск, в тогда еще единой Чехословакии – вывели на историческую Родину. Следом исчезла и сама Чехословакия. Маленькому независимому словацкому государству, образовавшемуся в 1992 году былое наследие военной мощи СССР – было явно излишним. Военные городки, расположенные вокруг Зволена постепенно перешли на баланс муниципалитетов, там пытались создавать жилье для малоимущих или молодых семей. Часть городков, уступили коммерческим структурам по бросовым ценам, лишь бы забрали.

Словакия никогда не была инвестиционным раем, деньги сюда, на крайний восток Европы, вкладывали мало и неохотно. Бывшие казармы и городок зенитно‑ракетного полка, проданные местным коммерсантам в середине девяностых постепенно приходили в негодность, ветшая и напоминая своим запустелым видом картины из постапокалиптических фантастических фильмов.