Unknown - 5839e126-c205-4f77-90b3-07883d1e760c

так ли, друг?

Комо тихо ответил. — Верно, Мерсер.

Глаза Свиллинга сузились. — А ты?

— Стреляй в меня в гостиной. Или предай меня толпе, — Мерсер засмеялся и провел

рукой по своим темным волосам. Там, в лунном свете в тот ужасающей момент, Анника

до сих пор поражалась его красоте. Тогда она поняла, что он отберет его у неё. Вот-вот.

Мерсер продолжал мечтательным голосом. — Черт возьми, может быть, это конец,

которого я не мог избежать. Я заключил сделку с дьяволом задолго до того, как встретил

тебя, Свиллинг. Кровь всегда преследовала меня, — мужчина, которого она любила, остановился и повернулся к ней. Его голос был невероятно нежный, с грузом тысячи

сожалений и потерянных дней. — Я люблю тебя, Анни, — сказал Мерсер Долан. — Мы

снова будем вместе. В этом мире или ином. Теперь выпусти её, Комо.

— Я тоже тебя люблю, — прошептала Анника. При звуке выстрела она

почувствовала, что её душа умерла и закрыла глаза. Она не будет смотреть. Она вообще

никогда не будет смотреть на что-либо. Свиллинг, скорее всего, убьет ее так или иначе, и

она покинет этот мир, не увидев бездыханное тело Мерсера. Это было последнее, о чем

она молилась.

— Анни, — звон выстрела рассеялся, и она услышала его голос около уха. Она

спрашивала себя, умерла ли она уже, и попала ли в небытие.

Анника открыла глаза. Мерсер стоял там, живой и невредимый. Он крепко

поцеловал её, и она знала, что тепло его губ на ее губах была дарованным жизнью

удовольствием. Но всплеск радости был краток, пока ее разум пытался разобраться в

путанице событий. Она увидела Свиллинга, лежащим неподвижно на полу, содержание

его черепа отвратительно раскрасило стену над ним. И она увидела пистолет в застывшей

руке Джеймса. Затем он отбросил его, и испустил глубокий стон.

Мерсер оставил ее и встал на колени к своему брату. Он усмехнулся. — Я знал, что

ты играешь опоссума. Так же, как когда мы были детьми и прятались в сене на чердаке

Лиззи, покаона звала нас, выполнять обязанности. Ты помнишь, Джеймс? А? — его голос

был полон отчаяния.

Кровь все еще сочилась изо рта Джеймса. Анника увидела каких усилий ему это

стоило, попытаться заговорить. Рана в груди продолжала кровоточить, и его дыхание

было похоже на хрип. — Я помню, — сказал он. Он провел рукой по рту и поморщился от

вида темной крови.

Анника опустилась на колени рядом с Мерсером и нежно положила руки на груди

Джеймса. Она видела в его глазах осознание собственной смерти. Она хотела, чтобы он

знал, не встретит смерть в одиночестве.

— Не виню тебя, Анника, — сказал он. Судороги боли заставили его напрячься и

тогда он грустно улыбнулся ей. – Не могу тебя винить, — продолжал он, — в том, что я

всегда знал.

Анника боролась со слезами. Джеймс Долан заслуживал лучшего, чем слезы

сочувствия. — Джеймс, сказала она, наконец, — Прости меня.

— Не надо, — сказал он ей. Он закашлялся и попытался сглотнуть кровь,

булькающую в горле. Его глаза, такие же, как у Мерсера, переместились от нее к брату и

обратно. — Я бы все равно долго не прожил. Мои легкие не позволили бы. Просто знай, что я любил тебя. Знай, что я любил вас обоих. И помни меня.

— Да, — она взяла его за руку, поцеловала её, когда Мерсер застонал от горя. —

Всегда.

Прошло всего несколько секунд, но, показалось, что намного дольше. Вдалеке

слышались крики и отблески горящих зданий, подожженных на Раздор-вэй. А Джеймса

Долана больше не было.

— Мерсер, — Комо зажимал рукой импровизированный ремень. — Ты должен идти.

Каттер и остальные объединятся в миле восточнее моста. Они долго ждать не будут, —

он посмотрел на потолок, где по звукам на втором этаж можно было услышать, как другие

жители дома уже осмелились ходить. — И даже без Свиллинга толпа жаждет твоей крови.

Мерсер смотрел на Джеймса, как будто не слышал ни слова. — Мне нужно

похоронить его.

Комо нетерпеливо набрал воздуха в грудь. — Ты не можешь.

— Я могу, — сказала Анника. Она подняла глаза и спокойно посмотрела на

Мерсера. — Я удостоверюсь, что он обрел покой. Я должна это сделать. Мне нужно это

сделать. Ты понимаешь, что не можешь остаться.

Мерсер посмотрел на нее. Анника почти могла разглядеть внутреннюю борьбу,

которую он вел сам с собой. Раздор-Сити не забыл о нем. Со смертью Джеймса и

Свиллинга, и бедлама учиненного дэйнсами, шею Мерсера будут искать еще пуще.

Вооруженные до зубов, преследуемые по всей Территории, а наличие Анники