Unknown - 6001fbbe-81d2-472b-a1a3-fa8f482a95dd

Когда я покидаю ванную и вхожу в спальню, замечаю роскошную ткань, лежащую на

одеяле, почти сливаясь с ним.

Платье цвета мерцающего обсидиана сияет, напоминает мне усеянную звёздами далёкую

галактику. Я пропускаю его между пальцами, желая оценить гладкость шёлка.

То же я проделываю с кружевным бельём, которое лежит рядом. Этой великолепной

одеждой следует дорожить. Девушка, обладающая ей, может убить наповал.

После того, как мои ноги скользнули в туфли на четырёхдюймовых каблуках, - они такие

удобные, что кажется, будто я иду по облакам, - я расчесываю пальцами ещё влажные

волосы и иду в гостиную Дориана.

Французские двери на балкон широко открыты, я понимаю, что он снаружи, и, скорее

всего, со стаканом виски.

Дориан стоит у перил, глядя в бездну кромешной тьмы. Безлунная ночь поглощает любой

проблеск света, размывая напряжённый образ, но я ясно вижу его.

И делаю один шаг вперед, не желая прерывать его тихий ритуал, но это почти

невозможно, быть так и близко к Дориану и не прикоснуться к нему.

Особенно, когда я знаю, что он до краев переполнен внутренним смятением.

- Подойди, малышка, - бормочет он, после чего подносит к губам стакан и делает большой

глоток. Я делаю так, как он велит, подхожу к нему вплоть, пока моя грудь не касается его

спины.

Он протягивает руку назад, чтобы найти мою, и притягивает ее к груди. Сердце Дориана

под моей ладонью колотится словно маленький барабан, столько страха и тревоги несется

по его крови.

Я хочу сказать ему, что все будет хорошо, но это ведь ложь. Теперь в течение долго

времени ничего хорошего не будет.

- Что ты видишь? - спрашиваю я после долгих напряженных секунд.

- Боль, - отвечает он, внезапно охрипшим голосом. - Так много. И самое ужасающее в ней

то, что по большей части это самопожертвование. Все воюют, все сражаются... убивают

себя собственными руками во имя жадности, зависти и похоти. - Он делает еще один

глоток, осушая обжигающие капли из бокала. - Человечество - свой собственный злейший

враг. Мы создали монстров.

- Мы?

- Темные. - Отрывисто дыша, Дориан резко выдыхает, словно вся тяжесть мира выбила из

него воздух. - Раньше все было иначе. Раньше, мы были другими. И будет только хуже,

если только...

- Если только?

Дориан поворачивается ко мне, столько тоски и сожаления в этих бескрайних голубых

глазах. На его губах улыбка, но она притворная.

- Если только, что, Дориан?

- Ты прекрасно выглядишь, - шепчет он, нежно касаясь локона моих волос. Он подносит

его к лицу и вдыхает, закрыв глаза в экстазе. - Пойдем. Ставрос, не любит ждать.

- Но, стой, - протестую я, пока Дориан быстро возвращается обратно в комнату. Я

пытаюсь расспросить его снова, когда он быстро разворачивается ко мне, его глаза

пылают мстительным огнем, и он подносит палец к губам, заставляя меня замолчать.

Я, сузив глаза, не произношу ни слова. Если Дориан хочет, чтобы я молчала, то на это есть

чертовски хорошая причина.

Когда мы выходим в коридор, то находим, что нас ждет эскорт. Конечно. Я склонна

полагать, что мы никогда не оставались наедине.

- Ваш отец встретится с вами в гостиной, - говорит круто одетый вамп, разворачиваясь,

чтобы сопроводить нас по длинному коридору.

- Конечно, встретится, - бормочет Дориан. Я украдкой смотрю на него, замечая, что он

только что из душа и оделся в темно-синий костюм. Его рубашка тоже темная, и он

оставил несколько верхних пуговиц расстегнутыми, искушая меня воспоминаниями о том,

как я проводила языком вверх по его точеной груди.

Он ловит меня за тем, как я пялюсь на него, и озорно подмигивает, от чего я краснею, как

школьница.

- Тебе нравиться то, на то, что смотришь, малышка?

- Всегда. - Это правда. Я всегда буду хотеть его, даже когда моя жизнь висит на ниточке.

Казалось, что прошли годы, когда мы доходим до комнаты, известной как гостиная -

огромный выставочный зал, заполненный изысканными произведениями искусства,

антикварной мебелью и камином, который больше, чем вся моя квартира.

Вампир проводит нас в зону для гостей, где стоят, детально продуманные, сэндвичи,

печенье и как ни странно, чай. Я, честно говоря, думала, что «чай» — это кодовое слово

внезапной смерти или пыток с вырыванием ногтей.

Как только мы занимаем наши места, Нико гордо заходит в комнату, неся с собой ледяной

порыв воздуха. Я дрожу и обхватываю руками талию, когда мурашки покрывают мои