Дом - Unknown

– Ладно, – кивнув, сказал он. С шумом выдохнув, он добавил: – Я нервничаю насчет того, как пройдет эта ночь. Это странно?

Я не смогла сдержать улыбку.

– Вообще-то совсем нет. Наверное, я бы тоже нервничала.

– Я взял напрокат фильмы и одолжил у своего приятеля игровую приставку с несколькими видео играми. И еще накупил кучу еды. Я не слишком много знаю о нем.

Я сжала его руку, которой он все еще держал мою.

– Вы оба должны много узнать друг о друге. И я знаю, что ты будешь для него отличным отцом. Я всегда знала это.

Его глаза метнулись к моим губам, и я почувствовала, как воздух вокруг нас загустел. Это произошло так быстро, что я не могла дать этому объяснения. Я просто не понимала, что только что произошло. Но в ту же секунду, как открылась пассажирская дверца, все исчезло.

– А, вот ты где, мам, а я тебя везде искал.

Я повернула голову к Джастину.

– Прости дружок, мне просто нужно было минутку поговорить с твоим папой.

Я посмотрела на Зендера в то же самое время, когда он отпустил мою руку.

– Увидимся завтра. Я подъеду за тобой, скажем, в десять?

– В десять будет отлично, – сказала я ему.

Я вылезла из грузовика и подошла к Джастину, чтобы обнять его.

– Веди себя хорошо. Увидимся завтра.

– Пока, мам, люблю тебя, – ответил он.

Я поцеловала его в висок и потрепала по голове, перед тем как он забрался в грузовик.

– Я тоже тебя люблю, – дверца захлопнулась, и я стояла и смотрела, как Зендер уезжает с моим сыном. Его сыном. Нашим сыном. Я ведь столько мечтала о таких моментах. Я испытывала желание ущипнуть себя.

Глава 13

Иногда все, что вам нужно,

это двадцать секунд безумной храбрости,

И я обещаю,

Произойдет нечто великолепное.

-Неизвестный

...

Это не совсем то, чем бы я хотела сегодня заняться.

Фэйт постучала в мою дверь в шесть утра.

– Эй, у твоей мамы проблемы с сердцем. Все началось вчера, поздно ночью, и врачи говорят, что всё может закончиться быстрее, чем они предполагали вначале. Она только что позвонила мне, и спросила, могу ли я привезти тебя к ней.

И что я могла сказать на это? Как бы сильно она меня не злила и я не понимала ее, и хотя она заставила Джастина чувствовать три дюйма ростом, она моя мать. Она дала мне жизнь, а я, в свою очередь, дала жизнь Джастину. Она является причиной чуда, и во мне течёт ее кровь. Ради этого я могу дать ей последний шанс.

И вот я сижу в больнице, возле её кровати, и жду, пока она проснётся.

Я позвонила Зендеру и объяснила ситуацию, и он сказал, что отложит поход за смокингами до тех пор, пока я не закончу дела с мамой. Хорошо, что Фэйт осталась со мной, чтобы облегчить разочарование, которое я уже чувствовала. Она говорила, что хочет дать нам с мамой немного времени... наедине. Но сейчас, по крайней мере, она находилась здесь и на тот случай, если всё пойдёт совсем плохо, будет ждать снаружи. Хотя я искренне надеялась, что до этого не дойдёт.

Прошёл почти час, пока моя мама наконец не открыла глаза и потянулась за пластиковым стаканом с водой комнатной температуры. Сделав несколько глотков, она посмотрела в нашем направлении, выдавив слабую улыбку. Прошла всего лишь неделя с тех пор, как я видела её в последний раз, и она уже выглядела лет на десять старше, если не больше. Ее волосы начали редеть, а лицо заимело бледно-зеленый оттенок. Ее вид почти разбивал мне сердце.

Я почти хотела ненавидеть ее, но не могла. Больше нет.

– Ты сделала это, – прошептала она мне.

Я улыбнулась и кивнула.

– Да, я это сделала.

Она посмотрела на Фэйт.

– Ты не оставишь нас на минутку?

Фэйт встала и, легонько обняв маму, пошла к выходу.

– Я буду сразу за дверью, – и затем оставила нас одних.

Мама снова посмотрела на меня, и в ту же секунду, как дверь закрылась, она слабо пошевелила пальцами, давая мне знак подойти ближе. Я встала, подошла к кровати и взяла маму за руку, присев на краешек.

– Как ты себя чувствуешь?

Разумеется, это был самый дурацкий вопрос, который я только могла задать в подобной ситуации, но это было первым, что пришло мне в голову.

– Я умираю, – таков был ее ответ. И как только я могла ожидать чего-то другого?

– Я вижу, – сказала я, и она попыталась улыбнуться.

– Прости меня, – через какое-то мгновение сказала она. Я чуть было не попросила ее повторить, хотя, без сомнений, я все услышала правильно.

Я опустила глаза вниз, на наши руки, и произнесла:

– Ты тоже меня прости, – хотя я не знала наверняка, насколько правдивым является это заявление. Я не думала, что буду сожалеть о чем-нибудь, когда дело будет касаться моей матери. Я старалась, очень старалась, но никогда не была достаточно хороша. Никогда не любила достаточно сильно.