Дом - Unknown

И это мне кое о чем напомнило.

– Ганнер говорил мне, что ты можешь занять место Джонса, когда придет время.

Его ухмылка стала дьявольской, и я задумалась, почему.

– Итак, как я вижу, ты наводила обо мне справки.

О, вот почему.

Я была рада, что сейчас темно и он не видит, как я покраснела. Слезы и краска на лице, две вещи, которых мне удавалось избежать уже много лет. Я не знала, виной ли тому моя семья, Техас или Зендер, но по какой-то причине мне снова было четырнадцать.

– Нет, или да, в смысле нет. Он, хм, просто упоминал об этом сегодня, – ладно, плевать на то, что сейчас темно, из-за него я просто начинаю дрожать, как безумная. Я прочистила горло, затем повернула голову налево, желая, чтобы образовалась дыра, в которую бы меня прямо сейчас затянуло.

Сплошное расстройство!

Когда он не заговорил и ничего не сделал, я медленно и неохотно повернула лицо назад, к нему. Его ухмылка была размером с... Техас. Крохотная впадинка с левой стороны напомнила мне о миге, когда я впервые узнала, что у него есть ямочка, это случилось в кинотеатре, когда он впервые меня поцеловал. И всего лишь при одной мысли об этом во мне запорхали бабочки . К тому же, когда он смотрит на меня так, сложно не ощущать хаос, творившийся внутри меня.

Пока я думала, что он собирается сказать что-нибудь еще, что смутило бы меня – типа того, что я слежу за ним – он удивил меня, наконец-то заговорив:

– Ты помнишь игру, которую мы придумали в домике на дереве?

Ну, их, вообще-то, было две. В первой мы рассказывали друг другу секреты о себе, иногда они были глупыми, как, например, “мне нравится запах моего пуканья”, и да, я была обеспокоена, когда он сказал это мне. Иногда они были более серьезными, например то, что я ненавижу свою семью и хочу уехать из этой страны, что было шоком для Зендера, но застало врасплох и меня, когда я впервые в этом призналась.

Да, это была смешная игра, которая многое открыла о нем, привела к тому, что у нас не было секретов, и давала нам тему для разговоров. Когда же тайн становилось все меньше и меньше, пришло время игры номер два. У нас было два кубика и список значений для каждой цифры. Например, вы бросаете кубики, на одном выпадает три, а на втором шесть. Три значило бы облизать, пососать или поцеловать что-то, а шесть значило бы часть тела. Никогда не было неподходящих частей, но в последние три месяца наших отношений в них наметился прогресс. Да, та игра была восхитительной.

Когда он задал вопрос, я занервничала, потому что это могло значить одну из этих игр. И хотя игра в кубики была неплохой, он был помолвлен. К тому же, я была вполне уверена, что он не таскает эти кубики в кармане. Что значило, что он хотел сыграть в игру о правде. Три правды от меня. Вероятно, я смогу пройти три раунда этой игры, что значило девять полнейших секретов, прежде чем ситуация станет напряженной. У меня в запасе было целое десятилетие лжи, и если мы начнем играть в эту безумную игру, что-то может выскользнуть.

Вместо того чтобы продолжить раздумывать над этим, я просто кивнула головой и выдавила улыбку.

– Да, я помню их.

– Их? – он на секунду задумался, затем его глаза просветлели. – А, точно, их , – его улыбка расширилась, и сейчас он, видимо, тоже вспомнил про кубики.

Я закатила глаза и мягко засмеялась.

– Так, что насчет игр?

– У нас есть кое-что недосказанное. Давай делиться секретами, двух раундов хватит, прежде чем Эмерсон или Фэйт вышлют поисковую бригаду.

Два раунда, ладно. С этим я справлюсь.

– Ты первый, – предложила я.

– Справедливо, – он задумался. – Ладно, первое, я хотел бы, чтобы мой грузовик был красным, – мы оба усмехнулись. – Второе – я слегка пугаюсь при мысли о свадьбе в следующем месяце, – вздох . – И третье – я чувствую, что мне просто приснилось то, что ты вернулась домой, – игра слишком быстро стала серьезной. Я единственная, кто не уверен, сплю я или нет. Я также не была уверена, что сказать в ответ на любой из пунктов. Ну, разве что на красный грузовик против черного.

Вместо того чтобы ответить ему, потому что я была уверена, что задам неправильные вопросы, я решила что пришла моя очередь.

– Мне нравится моя работа, – сказала я, выставляя один палец. Выставив второй и третий, я закончила: – Я действительно чувствую, что почти все рады моему возвращению, и ты одна из причин по которым я уехала, – черт, я что, сказала это вслух?

Он выглядел так, будто я ударила его по лицу. От моих слов он поморщился, и я немедленно захотела забрать их назад. Я не хотела, чтобы это прозвучало так, якобы он мне не нравился, или что из-за него я уехала, или все в этом духе. Но как я могла объяснить ему, что имела в виду, не назвав настоящую причину? Не думаю, что могу, и я также не думала, что это подходящее время и место.