Земляной Андрей - Рокировка в длинную сторону

И с этими словами он решительно принялся развязывать свой узел. Оттуда появился отрез дорогущего меланжевого драпа и две шкурки черно-бурой лисы.

- Вот, это тебе на пальто. Мне там объяснили, что английский драп - самый лучший, вот я и... - смутившись, Белов замолчал.

Вера Степановна решила, что мальчик стесняется того, что подарок слишком дорогой, и начала восхищаться качеством, расцветкой и заботливостью своего Сашеньки . Но смущался Александр вовсе не из-за этого: он чуть было не ляпнул небрежное 'прихватил. 'Прихвачен' отрез был в блестящем Гамбургском магазине, в котором Белова больше всего интересовала касса...

В этот момент в коридор вышел Надмит Банзарагша. Он остановился, внимательно оглядел Сашу, затем улыбнулся той загадочной 'лунной' улыбкой, какая бывает только у жителей Восточной Азии, и поклонился, сложив руки:

- Приветствую тебя, трижды пришедший. Твой путь долог, но, как я вижу, удачен. Старый Цин сдержал Молодой Ян в крепкой узде, а Ян исполнил свое предназначение под руководством Цин. Даосы знали, когда...

- Да что ты, Надемит Банзаргашевич, опять свои антимонии развел! - воскликнула Беляева. - Вот ты лучше глянь, какой мне подарок Сашенька привез, - и гордо продемонстрировала отрез.

Тибетец ощупал материал и рассыпался в по-восточному цветистых и образных похвалах. А Белов тем временем вытащил из чемодана плотный сверток и с поклоном протянул его бывшему монаху. Тот принялся разворачивать, шурша пергаментной бумагой, и вдруг охнул, поднял на Сашу увлажнившиеся глаза и тихо проговорил:

- Спасибо. Большое спасибо, - и прижал к груди несколько буддистских картин-тхангки .

Кроме картин в свертке была еще небольшая - сантиметров сорок в высоту статуэтка Будды из слоновой кости, инкрустированная золотом и черной бронзой. Надмит несколько раз приложил ко лбу каждую тхангки, потом низко склонился, подхватил полой рубахи скульптуру и бесшумно исчез где-то в глубинах квартиры.

Тут же последовали несколько мелких сувениров обслуге: серебряная брошь в виде розы - подавальщице, большой шелковый платок, расписанный немецким пейзажами, поварихе, шикарная чайная пара с такими же сюжетами - горничной. Помощнику по кухне со смешной фамилией Харьковский, которого Саша с детской непосредственностью своей молодой половины перекрестил в 'Московского' - 'Вы же, дядя Коля в Москве работаете, а не в Харькове...' - досталась Паркеровская авторучка, а уборщику Мингалееву, всегда отличавшемуся каким-то удивительным лоском - шелковый галстук. И в этот момент вернулись из школы остальные дети...

- Сашка! - наплевав на все условности, Светлана с радостным визгом повисла у названного брата на шее. - Сашка приехал! Ура!

И совершенно не стесняясь, принялась его целовать.

За последние три месяца Саша изрядно окреп и даже подрос. Поэтому он, почти без натуги, подбросил Светлану вверх и поймал на руки:

- Здравствуй, Светик! Здравствуй сестренка!

Василий, иронично ухмыляясь, смотрел на эту сцену, потом подошел поближе и сунул Белову руку:

- Здорово, Сань. Поправился?

- Ну так, - Александр поставил на ноги все еще вздрагивающую от восторга Светлану, и мальчики обменялись рукопожатием.

- Готов к труду и обороне. Здорово, Темыч, - он приобнял Артема, хлопнул его по спине. - Айда, подарки разбирать!

И они потащили в комнаты остальной багаж...

-...Вот, Светка, а это - тебе, - Александр достал из чемодана громадную куклу, ростом чуть только не до пояса девочки. - Ее зовут Лоттхен, впрочем, она сама может это сказать.

С этими словами он нажал на ручку куклы и та отчетливо произнесла: 'Лотти'. Светлана вцепилась в подарок:

- А она еще что-нибудь говорить умеет? - спросила она, озирая куклу восхищенными глазами.

- Да ты чего? - засмеялся Василий. - Светик, она же - не живая!

- А говорить все-таки умеет, - улыбнулся Саша. - Вот...

Он бесцеремонно задрал кукле платье, от чего Василий и Артем слегка смутились: у куклы было туловище, аккуратно повторяющее строение тела настоящей девочки. Разве что половых органов не было, но зато имелась самая настоящая попка. Светлана в немом изумлении во все глаза смотрела на это чудо, а Белов нащупал какое-то мягкое место на животе Лоттхен, как-то по особому нажал...

- Вот, - сказал он, оправляя платье куклы. - Теперь нажми ей на ручку.

- Мутти, - пискнула кукла.

- Это значит - 'Мама', - сообщил Саша открывшей от удивления рот девочке. И предваряя дальнейшие расспросы, пояснил, - Больше она ничего говорить не умеет. Не научили...