Земляной Андрей - Рокировка в длинную сторону

- А эта, Таня Савичева? - Сталин, сжав руку так что побелели костяшки пальцев поднял тяжёлый взгляд на Сашу.

- Она тоже умерла, дайде. Её эвакуировали, но спасти не смогли. Туберкулез да ещё ослабла от голода. Ей было всего четырнадцать...

Сталин молчал долго. Минут двадцать он стоял у окна, потягивая трубку, не замечая, что табак давно прогорел. Потом вздохнул, и пристально посмотрев на Александра, кивнул на стул.

- Давай рассказывай, как там было?

Рассказывать Белов-Ладыгин умел, и на сорок минут Сталин выпал из мира переживая все перипетии Александровой эпопеи.

В конце рассказа Сталин внимательно поглядывая на Белова, начал неторопливо набивать трубку явно принимая какое-то важное решение.

- Значит так, швило . Дело ты сделал, конечно, важное и нужное. И я об этом не забуду. Но эту партизанщину ты брось. Хватит! Ты подумал, что я Тату скажу, если тебя не станет?

- Я русский солдат, дайде, - Белов упрямо вскинул голову. - Я давил, и буду давить всякую сволочь, пока живу и даже после смерти. Иначе просто не могу.

- Но слово дисциплина тебе знакомо? - обманчиво мягко возразил Сталин. - Вот теперь будешь подчиняться дисциплине. - И, заметив, как сник Александр, уже мягче добавил. - Да твоя голова стоит целой дивизии, а может и армии! Специалистов таких как ты сам подготовить, с заводами этими нефтяными и другими разбираться, да даже отвечать на вопросы авиастроителей, товарищ Сталин будет? Ты понимаешь, что воинов в Советской стране много, а вот специалистов настоящих адски мало!? Да какой тогда из меня руководитель, если ты вместо того, чтобы делом заниматься будешь носиться и ликвидировать наших врагов? Самое могучее твоё оружие - голова. Её и включай на всю катушку. А надо будет, так все оружие в руки возьмём.

Александр думал недолго.

- Согласен. - Потом помолчал. - У меня ещё просьба товарищ Сталин.

- Ну?

- Мальчишка один есть в детском доме, где я жил. Сначала предупредил о бандитах что мне готовили встречу, потом где-то нашёл заточку, и прокрался в парк, чтобы мне помочь. Я хочу вытащить его сюда. Он настоящий, дайде. Чистый, как оружейная сталь.

- Хорошо. - Сталин кивнул и улыбнулся. - Съезди, привези. Посмотрим на твоего абрека.

- И последнее. Надо бы Черчилля ликвидировать. А лучше сразу накрыть во время заседания какого-нибудь Комитета трёхсот. Сейчас эти пауки обязательно сползутся.

- Я понял... - Сталин быстро написал несколько слов на листке с заметками, - Будем отслеживать процесс. Так. Сейчас ступай домой и сиди там тише воды, ниже травы. Все тебя уже заждались. Утром еще поговорим...

...В кремлевскую квартиру Саша поднимался, с огромным трудом таща за собой два громадных чемодана и большущий сверток. Конечно, можно было бы вносить багаж по очереди, но тогда исчезло бы очарование сюрприза, а потому Белов упорно пер неподъемную ношу по ступенькам широкой лестницы.

- Еще хорошо, что товарищ Сталин обзавелся квартирой на первом этаже - пробурчал Александр. - Вот был бы номер, если бы он на третий вселился... - Тут он наконец оказался у двери и уже собрался, было, позвонить, то есть покрутить торчавшую из двери ручку звонка, когда вдруг хлопнул себя по лбу и с чувством произнес, - Во, идиотина! Мог ведь к двери по одному принести, а я-то - тупизна инертная! - все вместе волоку, точно ишак афганский!

С этими словами он, наконец, позвонил в дверь. И через секунду оказался в объятиях Веры Степановны:

- Сашенька! Сашенька! Голубчик ты мой! Как здоровье? Поправился? Вот смотрю - ни капельки! - Вера Степановна тормошила и мотала мальчика, который даже и не пытался сопротивляться. А та продолжала ворковать, гладя и целуя своего ненаглядного Сашеньку...

- Нам как сказали, что у тебя - туберкулез, после австрийской тюрьмы - мы так перепугались... - Тут Беляева понизила голос, - Товарищ Сталин неделю мрачнее тучи ходил. Все молчал, все места себе не находил. Я как-то осмелилась, да и спросила: как там, мол, Сашенька наш. А он, - Вера Степановна наклонилась к самому уху мальчика и прошептала, - он-то сперва чуть трубку свою не перегрыз, а после как глянет на меня - я чуть не умерла! Выскочила за дверь, а он, слышу, черными словами ругается... Ну да что же мы стоим? - всплеснула руками женщина. - Ты ж - голодный! Пойдем, покормлю тебя...

Почувствовав, что словесный водопад, иссякает, Саша решительно вмешался в этот монолог:

- Тетя Вера, да я есть не хочу. Меня в Кремль завозили, ну там и покормили... А я вам... то есть, тебе подарок привез.