admin - upload

По мере приближения, мне удается разглядеть, что нас ожидает: припущенный

лосось, прекрасные яркие салаты с помидорами, перцем и зернами граната, тигровые

креветки в панцире, перепелиные яйца, пиала с оливковым майонезом, нарезанный

порциями прожаренный ростбиф, тающий на языке сыр бри и свежие багеты. В

элегантных десертных бокалах – что-то с фруктами и кремом. В ведерке со льдом,

кажется, бутылка шампанского. Все вместе образует идеальную картину.

Официант кланяется Доминику:

- Все готово, сэр.

- Выглядит отлично. На этом все, спасибо, -ловким и незаметным движением, он

дает официанту чаевые. Тот снова кланяется и удаляется. Мы остаемся наедине.

- Надеюсь, ты голодна, - обращается ко мне Доминик, приветливо улыбаясь.

- Ужасно, - радостно отвечаю я и устраиваюсь на пледе.

- Вот и замечательно. Мне нравится смотреть, как ты ешь. У тебя хороший аппетит,

мне это нравится, - он вытаскивает бутылку из ведерка со льдом. Это Дом Периньон Роуз,

насколько я знаю, знаменитая марка шампанского. Он быстро и легко удаляет пробку и

разливает пенящийся напиток в два приготовленных бокала.

Доминик передает мне один бокал и, подняв свой, произносит:

- За летний английский день и за прекрасную девушку, с которой я его провожу.

Я густо краснею, но смеюсь. Поднимаю свой бокал и встречаюсь с ним взглядом.

Мы оба делаем по глотку.

Что может быть прекрасней этого?

Мы наслаждаемся вкусным пикником, а после, сытые и довольно пьяные от

замечательного розового шампанского, вытягиваемся на пледе и спокойно беседуем.

Доминик задумчиво жует травинку. Я наблюдаю за ним сквозь полуприкрытые веки. Все

мое тело оживает от его близости, но что-то прорывается на поверхность моего сознания.

Нечто, о чем я не хочу думать, но не могу себя остановить.

В памяти всплывает образ человека, лежащего ничком на том странном кресле в его

квартире, пока Ванесса, решительная и сильная, лупит его кожаным ремнем по ягодицам:

снова и снова, пока его кожа не краснеет и не воспаляется…

- Бет…

Я слегка подскакиваю.

- Ага…что? - поворачиваюсь, чтобы взглянуть на него. Он перекатился на бок и

сейчас очень близко ко мне. Я чувствую сладкий цитрусовый запах одеколона, исходящий

от его теплой кожи. Мой живот сжимается от возбуждения, а пальцы начинают дрожать.

Он не мигая смотрит в глубину моих глаз, будто хочет добраться до души:

- Той ночью… той ночью я увидел, как ты плачешь посреди улицы, потому что

потерялась. Я думал об этом. Только ли из-за этого ты плакала? Потому что потерялась?

У меня отвисла челюсть, и я не могу более выдержать его взгляд. Я опускаю глаза

на светлый рисунок пледа.

- Не совсем, - говорю я тихим голосом. - Я пыталась зайти в бар. Странное место

под названием «АСИЛУМ».

Когда я поднимаю взор, от его глаз веет холодом. Боже, зачем я это сказала? Было

безумием упоминать то место. Посмотри, к чему это привело…!

- Зачем ты туда пошла? - спрашивает он резко.

- Я… не знаю… Я увидела, как несколько человек спустились туда, и просто

последовала за ними... - Это не ложь , говорю я себе твердо. Так и было . - Но швейцар

рассвирепел. Сказал, что это закрытый клуб, и я должна убраться оттуда.

- Понимаю… - Доминик морщится и теребит стебель травы, зажатый между

большим и указательным пальцами.

- Там, откуда я приехала, не много частных клубов, - говорю я, пытаясь придать

голосу шутливость, и никогда не было такого, чтобы я не могла его посетить.

- И… что ты там увидела?

Я делаю глубокий вдох и качаю головой:

- Ничего. Люди пили и разговаривали. Я была там всего минуту, - я хочу рассказать

ему, что действительно видела и спросить, что это значит, но мне страшно. Он опять

замкнулся, а мне отчаянно хочется, чтобы вновь вернулась теплая, раскрепощенная

атмосфера, установившаяся между нами. Хочется вернуть чувство прекрасного ожидания,

что в любой момент может произойти нечто чудесное.

- Хорошо, - говорит он вполголоса, - не думаю, что это подходящее место для

девушки вроде тебя. Ты такая милая. Такая невероятно сладкая.

Он протягивает руку и, к моему изумлению, кладет ее на мою. Большим пальцем он

нежно проводит по моей коже. От этих прикосновений я вся горю. Он смотрит мне в глаза,

и я вижу, как в нем происходит внутренняя борьба.

- Я не должен, действительно, не должен.

- Почему нет? - шепчу я.