Ли Джеймс - Высокая ставка

Я чувствовал себя несчастной, а не сильной.

— Я не хочу иметь над ним власть. Я просто хочу, чтобы он исчез, но знаю, что этого не произойдет. Во всяком случае, не так просто.

Я посмотрела на красивое лицо Гейба. Тоска по нему сжигала меня изнутри, но она перемешивалась со многими другими эмоциями, наполнявшими меня в тот момент, и я чувствовала, как будто проигрывала игру в путаницу.

— Мы можем заставить его уйти. Но ты права. Это будет нелегко, — он помедлил, как будто над чем-то раздумывая. — На данный момент мы имеем дело с тем, что у «Paragon» имеется очень большая и серьезная проблема. Он вышел к общественности с этим утверждением, потому что знает, что ты не сообщила своему Совету о том, что произошло, об утечке данных. Во все этом меня беспокоят две вещи. Во-первых, Клайв хочет загнать тебя в угол. Либо ты принимаешь его условия и докладываешь своему Совету, либо он пойдет дальше с украденной технологией на своих собственных условиях.

Я кивнула, гнев начал разгораться во мне снова.

— Это именно то, что он пытается сделать, но это не сработает. Я все еще могу рассказать коллегам о нарушении, и все еще может утрястись.

Я продолжала расхаживать, мои кулаки были сжаты так, что побелели костяшки.

— Почему ты не сообщила им?

— Потому что время для всего этого подобрано так ужасно. Мой прототип, наконец, заработал после шести лет испытаний, и я должна встретиться с инвесторами на следующей неделе на очередной раунд по сбору средств для выведения технологии на рынок. Если распространится новость о том, что у нас был взлом, даже если эта новость и не утечет наружу, то мои люди будут сомневаться в моей способности благополучно вывести разработку на рынок. Единственное, что знали мои инвесторы и Совет в течение последних шести лет это то, что они, без сомнения, могут доверить мне сохранность «Paragon». Вот почему у меня столько охраны, и вся эта секретность. Мы так долго все держали в тайне, чтобы предотвратить конкурентные сражения по нашей разработке на рынке, и именно это Клайв угрожает сделать в наиболее уязвимое для нас время.

Я перестала мерить шагами кабинет и потерла виски.

— Нарушение безопасности сейчас угрожает моему авторитету у Совета и у моих инвесторов. А моя репутация это все, что у меня есть.

Гейб сидел, смотря в окно и нахмурив брови.

— А что второе? — спросила я.

— А?

— Второе, что тебя беспокоит?

Он потер рукой по лицу.

— Каким образом Клайв узнал, что ты не рассказала коллегам о взломе?

— Не знаю. Не уверена. Это только мое предположение. Из-за того, что он работал со мной раньше, он знает, каким образом я защищаю компанию, или у него имеется источник внутри.

— Я надеюсь, что это была всего лишь догадка, — сказал Гейб.

— Я чертовски тоже на это надеюсь.

Плюхнувшись на диван рядом с ним, я испытываю облегчение от того, что хоть с кем-то поговорила, но потом я вспомнила. Фотографию.

— Мне нужно идти.

Я схватила свою сумку. Гейб встал, блокируя мне выход.

— О нет, ты не уйдешь.

Я посмотрела ему в глаза.

— Да уйду. Я ценю то, что ты выслушал меня. Теперь, когда «Paragon» находится в партнерстве с «Dynamica», я полагаю, что должна держать тебя в курсе. Я должна все равно кого-то держать в курсе.

Я попыталась обойти его, но он схватил меня за плечи, останавливая.

— Почему ты убегаешь? — спросил он.

Он осторожно отпустил меня. Я выпрямилась и привела себя в порядок, подтянув хвостик и все такое. Потом я вспомнила супермодель спортивного вида и ее руку на руке Гейба, и абсолютная, слепая ревность вернулась ко мне.

— Хочу убедиться, что я выйду отсюда, прежде чем ваша подружка покажется здесь, — выплюнула я.

Я внутренне застонала, когда произнесла это. Мое превращение из двадцатипятилетнего, успешного генерального директора в своевольного, ревнивого подростка было полным.

Гейб кивнул, как будто ожидал моей реакции, но не сдвинулся с места.

— Что делать, если у меня нет подружки? Что ты будешь делать в этом случае, Лорен?

Его глаза блестели, сжигая меня.

— Я уверена, что ты найдешь кого-нибудь, чтобы занять свое время. Возможно, другую модель. Я уверена, что это будет очень глубокая, интеллектуальная связь.

Я даже не знаю, откуда взялись эти слова. За всю свою жизнь я никогда не казалась самой себе такой ревнивый сукой.

Он поднял брови, его руки были скрещены на массивной груди.

— Что ты можешь знать об этом? О прочных взаимоотношениях?