Николай Фокин - М Ы Р О Д И Л И СЬ И Ж И Л И Н А У Р А Л Е – Р Е К Е ...

страны.

Они разрушили мирную жизнь нашего народа, принесли с собой

смерть, лишили мальчишек и девчонок счастливого детства...

И совершенно неожиданно немцы оказались в моем родном

городе...Конечно, это были не те, которые воевали против нас, убивали

наших отцов и братьев, а совсем другие... Но все же - немцы....

Уральцы знали, что недалеко от Западного Казахстана расположена

республика немцев Поволжья со столицей Энгельс (бывшая Покровская

слобода)..Там жили и работали сотни тысяч обычных советских граждан. В

основном - немцы. Они давно потеряли связь со своей исторической

родиной - Германией... Их предки приехали в степные, безлюдные

просторы еще во времена Екатерины Великой. Всегда были честными и

трудолюбивыми российскими подданными... После Октябрьской

революции Советская власть организовала на их территории Трудовую

коммуну.. В 1924 -м году коммуну преобразовали в автономную

республику немцев Поволжья...Ее граждане честно выполняли свой долг,

162

принимая “активное участие в строительстве социалистического

общества”

...Но грянула война....В конце августа 41-го года Президиум

Верховного Совета СССР принял постановление, “упразднившее”

автономию. Ее граждан - немцев объявили потенциальными и реальными

предателями и шпионами и подвергли репрессиям: почти всех отправили

(“переселили”, -утверждал официальный источник) в Сибирь, Казахстан и

Среднюю Азию. Тогда же были арестованы и отправлены в “места не

столь отдаленные” немцы, давно жившие и работавшие в Уральске (

Ашенбреннеры, Беккеры, Галлеры, Блумберги, Шики, Штаммы и др.) .

Местные жители ничего не знали о случившемся с их поволжскими

соседями: радио не сообщало, газеты - не писали. И потому для них стало

полной неожиданностью появление в конце сентября на одной из

окраинных улиц колонны устало, медленно шагавших (точнее: бредущих)

людей под охраной вооруженных милиционеров: “Кто такие?.. Откуда?..

Пленные что ли?.. Но почему так мало мужиков?.. Зачем женщины и

дети?..” Тайну “загадочного” шествия довольно быстро разгадали

энергичные, любопытствующие старушки, хотя власти, организовавшие

“переход немцев через город”, старались не привлекать внимания жителей

к этому “странному событию”. Для немцев был выбран “специальный”,

”безопасный” маршрут, проходивший по восточной окраине Уральска:

конвоиры высадили сотни “пассажиров” из товарных вагонов не на

вокзале, а в дальнем тупике. Оттуда колонна сначала двигалась по улице,

носящей имя немецкого революционера Карла Либкнехта, затем повернула

к бывшей “макаровой” мельнице и двинулась к мосту через Урал...

Разбитые колесами телег и машин дороги были покрыты мелкой

серой пылью... Такими же серыми, бесцветными казались и лица устало

идущих людей: их невозможно было разглядеть... Тусклые, лишенные

жизни глаза безразлично смотрели на горожан, не замечая их.

Немцы, видимо, смирились со своей судьбой... Шли молча. .Лишь

иногда слышался детский плач да тихий женский голос, успокаивающий

ребенка...

Местная милицейская команда сопровождала колонну “переселенцев”

до Подстепного...Дальше, по просторам Казахстана, немцы должны были

“путешествовать” в сопровождении специальных вооруженных групп.

Часть бывших ( почему бывших?) советских граждан (мужчин) власти

отправили в Караганду (добывать уголь), других оставили в районных

центрах, где можно постоянно наблюдать за их “враждебной”

деятельностью. .Некоторые попали в забытые Богом, но только не властью

небольшие отдаленные поселки. .

Горожане, особенно женщины, испытывали сложные чувства при

виде этих изможденных, беспомощных людей: “...Они - немцы, наши

163

враги!. Может, их родственники сейчас воюют против наших мужей и

сынов, убивают сотни и тысячи невинных людей и разоряют наши

города?..” Но в душах местных жителей возникали не только ненависть и

злость, но и жалость и сострадание: они не могли равнодушно смотреть на

слезы беспомощных детей и страдающие лица их матерей.. В уралках

пробуждалось чувство горестного волнения и непонятного сопереживания:

“Что же теперь будет с этими детьми?... Ведь впереди - дождливая осень, а

потом - холодная зима...” Местные жители, хорошо знавшие свою область,

понимали, что может случиться с немцами через два - три месяца...