Николай Фокин - М Ы Р О Д И Л И СЬ И Ж И Л И Н А У Р А Л Е – Р Е К Е ...

ремесленник сумел сохранить свою мастерскую, превратив ее в отдел (цех

) городской ремонтной артели.

Район, где жил и работал бондарь, пользовался шумной известностью

в городе. «Чаганские» ребята, веселые скандалисты, азартные любители

уличных игр и активные участники массовых драк, старались доказать

свою особенность и независимость от ребят других городских районов

(«мы - сами по себе»).

В том районе находилась единоверческая Никольская церковь

(разрушена в середине 30-х годов) и жили потомственные старообрядцы –

«церковники», люди самостоятельные, всегда недовольные властью – и

старой, и новой.

Видимо, свободная атмосфера района повлияла на характер новой

подруги Шуры, девушки энергичной, веселой, острой на язык,

отвергающей старые, известные домашние правила, не слишком

трудолюбивой, любительницы откровенных женских разговоров (сплетен

?), кинофильмов в кинотеатре «Кзыл-Тан» и танцев в доме Карева.

Судьба непонятно зачем свела мою спокойную сестру с шумной

землячкой. Девушки даже внешне отличались друг от друга: одна –

темноволосая и черноглазая шатенка, другая – белокурая блондинка, со

светло-голубыми глазами. Может, они дополняли друг друга: шумная,

легкомысленная Полина и серьезная, застенчивая Шура? Сестра своим

характером тогда походила на нашу добрую, приветливую маму. Но через

два-три года работы на фабрике в ней проснется честолюбивое фамильное

начало. Думается, что встреча и дружба с «дочерью городской окраины»

помогли проявлению и укреплению в ней особого, «семейного» характера.

Полина подошла к Шуре в первые же дни ее работы: «Ну, и как тебе

здесь?. .Не страшно? Не бойся. Скоро привыкнешь». Действительно, через

несколько пятидневок ( месяц тогда состоял не из традиционных недель, а

из советских пятидневок, затем – шестидневок) сестра, действительно,

стала привыкать к цеху и познакомилась с работницами.

Шуру удивляла та свобода и легкость, с какой ее подруга

разговаривала с незнакомыми людьми... Потомственная уралка, в отличие

от Полины, не привыкла делиться с чужими откровенным, душевным и

сердечным. И дома такие разговоры велись крайне редко. С кем можно

было говорить? С братьями? Что они знают и понимают?. И чем могут

помочь? Мама в нынешней жизни .плохо разбиралась. У отца все слишком

просто: «Нечего тратить время на пустые разговоры. Делом надо

заниматься».

В цеху было совсем по-другому.. Здесь следовало отвечать, когда к

тебе обращались с любым вопросом, участвовать в разговорах-спорах о

дружбе и любви, встречах и расставаниях. Но не только сердечные дела

96

интересовали и волновали работниц. Одна из них посоветовала Шуре:

«Учиться тебе надо, девушка. Ты еще молодая, тебе следует думать о

своем будущем. Сколько классов кончила?. Четыре?. Мало. Хотя бы

шесть-семь. Поступай в школу. Учись. Иначе трудно будет. Всю жизнь

простоишь у станка».

Шура и сама понимала, что надо учиться. Но когда и как? Весь день в

цеху работаешь, вечером помогаешь маме. Своими мыслями-сомнениями

сестра поделилась с Полиной. Та сразу же нашла решение: «И что думать?

Поступай в вечернюю школу. Она недалеко от твоего дома. Ходить ночью

не страшно. Скажи родителям». Но Шура не сразу решилась на такой

разговор: «Ты что? Разве отец разрешит мне учиться? Он постоянно

твердит, что дома дел уйма и маме одной трудно справляться с ними. Ведь

у нас не только лошадь, но и корова, свинья, куры. За ними надо

ухаживать.» Подруга не согласилась: «Ну и что?. У всех хозяйство. Пусть

им занимаются братья. Старший почти взрослый. Он накормит и напоит

вашу скотину. Ты о себе хоть раз подумай».

Дочери было трудно начинать откровенный разговор с отцом: она

привыкла делать так, как он предлагал-требовал. Она знала, что отец не

согласится с ее просьбой. Родитель, конечно, видел, что жизнь меняется,

понимал, что надо как-то иначе заботиться о детях и отказаться от

некоторых прежних требований и запретов: «Что ж... Сыновья пусть

учатся, а дочери зачем?».

Беседа (нелегкая для Шуры) все же состоялась: «Папа, на фабрике мне

советуют поступить в школу». Последовал удивленный возглас отца: В

какую-такую еще школу? Разве ты плохо работаешь?». Дочь постаралась

объяснить: «Нет... Никто не жалуется, все считают меня хорошей

катальщицей, но говорят, что надо обязательно учиться. После школы могу